Подпрограмма является частью программы "Жилище", принятой российским правительством еще в 2001 году. О том, какое значение придает этому направлению жилищного строительства руководство страны, можно судить по выступлению президента на предпоследнем заседании Госсовета (23 декабря 2013), где он попенял министрам и губернаторам на то, что они "не могут сосредоточиться на самом главном" и предупредил их о персональной ответственности за дальнейшее невыполнение данных программ.

В том, что они принимались во благо людей, ни у кого, наверное, нет сомнений. Вопрос в том, кто именно эти люди. К примеру, в Русско-Полянском районе следственные и надзорные органы уже полтора года пытаются их найти: пока что попала в поле их зрения только глава Солнечного поселения Надежда Худина, включившая в списки нуждающихся в жилье свою дочь, прописанную в селе Там-Чилик - в брошенном доме, в котором она никогда не жила. 

В том, что программы принимались во благо людей, ни у кого, наверное, нет сомнений. Вопрос в том, кто именно эти люди.

Принадлежал он омской предпринимательнице Ирине Зайцевой, еще в 90-е годы отработавшей в этом селе 5 лет по распределению заведующей фельдшерско- акушерским пунктом. Вернувшись в город, занялась малым бизнесом, забыв о доме, предоставленном ей, как молодому специалисту, на который, как выяснилось, у нее сохранилось полное право собственности. Узнав о махинациях с ним, подать заявление в прокуратуру. 

Ирина Зайцева обратилась в госорганы с жалобой на главу Солнечного поселения. Фото: Георгий Бородянский

В ходе расследования обнаружилось много сведений, дающих общее представление о том, как выполнялась в районе подпрограмма переселения. Озвучил некоторые из них в райсуде сотрудник управления Росфиннадзора в Омской области Николай Кудриляк: «Проверка установила, что после признания домов аварийными в 2009 – 10 гг. 24 из них были проданы жителями за 1-3 тысячи рублей, хотя о подпрограмме в то время было уже известно, в том числе 19 – после того, как деньги на ее реализацию стали активно выделяться». 

Получилось так, говорит Кудриляк, из-за того, что глава сельского поселения и руководство района не проинформировали о ней местных жителей. Они и не подозревали о том, что их гнилые хижины, расположенные в местах безжизненных и безнадежных, подлежат обмену на новое благоустроенное жилье в районном центре. 

Хозяйство было зажиточное ...

К таким местам относится Там-Чилик: жилье в нем, даже и не сильно изношенное, не стоит и ломаного гроша. Когда впервые после ухода в предпринимательство Ирина Зайцева наведалась в это село - по делу о забытом ею домовладении, увиденное ее потрясло. С тех пор и стала по совместительству (бизнес у нее семейный – свое кафе: торты на заказ, пирожные) правозащитницей.

Оно растянулось на полтора километра. Поскольку изначально улица тут одна, то и название у нее Магистральная. В тридцатые годы прошлого века ее населяло 75 семей. К началу нынешнего – примерно столько же. Время шло по ней не так, как в целом по стране: лихие стали для ее жителей не 90-е, а нулевые, что характерно для многих сибирских селений, где до «вставания России с колен» жить еще можно было вполне, или, по крайней мере, жизнь еще теплилась. 

В 92-м тут появилась центральная котельная – ко всем домам было подведено тепло. В тот же год открылась школа-девятилетка – двухэтажная, с пристроенным к ней детским садиком. Работы на здешних полях и фермах хватало всем. 

«Хозяйство было зажиточное, – вспоминают старожилы, – 12 отар овец (в каждой – 700 голов), причем тонкорунных, 400 коров, табун племенных лошадей (около 200), парк сельхозтехники (22 комбайна и почти столько же тракторов), зерноток, столярка, дробилка, кузница, цех сливкоотделения». 

Время здесь шло не так, как в целом по стране: лихие стали для ее жителей не 90-е, а нулевые.

На улице было много чего – большой магазин (продуктовый и промтоварный – в одном), столовая, общежитие, само собой – баня (в уборку, посевную и сенокос работала круглосуточно), фельдшерско-акушерский пункт, которым и заведовала Ирина Зайцева… «Что еще? – силится вспомнить бывший механизатор Кали Касимгазинович. – Клуб, конечно. По выходным привозили фильмы: советские, новые, зарубежные. По праздникам – концерты, поздравления – все село собиралось в нем». 

...но времена меняются 

Но в новом веке пришли сюда инвесторы-ликвидаторы, близкие к административным и прокурорским кругам, и случилось здесь то же, что и во множестве сибирских хозяйств: истории их разорения схожие. Одна из самых ярких – банкротство  сельхозкооператива «Желанный» (Одесский район Омской области), где рейдеры забрали у более шестисот акционеров землю, технику, скот (на 120 млн. рублей  по ценам десятилетней давности), перевели все это на свое юрлицо, а на разоренное ими взяли в Сбербанке заведомо невозвратный кредит – около 70 млн. рублей.  Подобные истории заканчивались иногда условным сроком наказания рейдеров и безусловным – руководителей, пытавшихся им противостоять. 

К середине нулевых лет отзвучало в Там-Чилике мычанье, ржанье и блеянье, заглох рев комбайнов и тракторов. Дома на ул. Магистральная опустели и поредели. В 2006-м закрылась школа. Стала нерентабельной и котельная – оставшиеся жилыми дома снова перешли на дрова. 

Там-Чилик пострадал как и многие другие сибирские деревни. Фото: Георгий Бородянский

И все остальное перестало существовать: ФАП, общага, столовая, баня, магазины – за хлебом, солью и спичками ездят там-чиликцы в Андриановку за 8 км. 

От клуба остался только кусок стены и ржавый афишный стенд с надписью «кино». Сравнялась с землей и школа: голые сваи торчат над грудами битого кирпича. Привели эти здания в такое состояние, как рассказывают там-чиликцы, какие-то люди, вроде из Омска: несколько раз приезжали сюда, подгоняли кран, загрузили и вывезли самое ценное – бетонные плиты. 

От клуба остался только кусок стены и ржавый афишный стенд с надписью «кино»

Последним признаком жизни была питьевая вода, но около трех лет назад рухнула водокачка, ее тоже увезли куда-то, наверное на металлолом. Осталась одна колонка на краю улицы. Пить эту воду противопоказано, в чем убедился наш корреспондент, набрав бутылку – в нос шибануло соляркой: никто тут не может даже предположить, как она оказалась в скважине.

Два раза местные жители возили эту воду в облправительство. В конце прошлого года оно не учуяло в ней отклонений от норм, и только с месяц назад признало, что она «не соответствует санитарным требованиям». Теперь вода в селение доставляется по заявкам людей, его населяющих. Осталось тут  9 дворов,  а шесть лет назад, когда в области запускалась «подпрограмма переселения», было более трех десятков. 

Условные наказания  

Ирина Зайцева уверена, что власти намеренно и планомерно доводили это село (и не только это, скорее всего) до такого состояния, чтобы люди его покидали, отдавая почти задаром свои дома. Их счастливые новые обладатели получали право включения в подпрограмму и вселения в новые квартиры в Русской Поляне, площадь каждой из которых – более 70 кв.м., а стоимость по заявлению управления службы судебных приставов – более 2 млн. рублей (эти цифры УФССП обнародовало в конце февраля с.г. в сообщении об исполнении судебного решения в отношении главы Солнечного поселения Надежды Худиной, записавшей на имя своей дочери дом Ирины Зайцевой).

Фигурантам всех дел, дошедших на данный момент до суда, назначены либо штрафы, либо условные наказания.

Разумеется, нет прямых доказательств, что делалось все по плану, но то, что возможность получить новое жилье от селян утаивалась, ясно из показаний контролера облфиннадзора (см. выше), которые процитировал прокурор Русско-Полянского района Сергей Пономарев в своем возражении на жалобу адвоката Худиной (от 19 апреля 2013).

Прокуратура, очевидно, догадывается о предполагаемых махинациях с ветхим жильем и о возможном их масштабе, но не известно, ведутся ли в этом направлении следственные действия. Всем жителям района, и не только им, было бы интересно увидеть список лиц, купивших за ломаный грош  24 старых дома и вселившихся в новые: имеется ли он у следователей, трудно сказать. Нашему корреспонденту довелось пообщаться почти со всеми жителями Там-Чилика, и по их общему мнению, случайные люди не попадали в программу переселения.

Суд приговорил Надежду Худину к двум годам лишения свободы условно, а фигурантам всех дел, дошедших на данный момент до суда, назначены либо штрафы, либо условные наказания. 

Лишние люди 

В последних числах марта с.г. Ирина Зайцева побывала на приеме у прокурора Омской области Анастаса Спиридонова, который вел он в общественной приемной президента РФ и оставила заявление с просьбой более детально расследовать выполнение подпрограммы переселения в Русско-Полянском районе. Передала такое же заявление и руководителю ТУ Росфиннадзора по Омской области Юрию Милещенко. «Мне обидно – говорит правозащитница – за пенсионеров и инвалидов, которых эти махинаторы кинули. Им должны были в первую очередь дать жилье, а они до сих пор остаются в этом гиблом месте в своих развалюхах, и никому до них дела нет».

Рынжа Султаналинова и ее дочка Индира все ещё ждут новую квартиру. Фото: Георгий Бородянский

Трудно сказать, по какому принципу составлялись списки, если не попали в ни Анна Фридриховна и Григорий Павлович Кривошеи (Магистральная, 1). Ее родители привезли сюда семилетней девочкой в 1941 году, а его – еще раньше, ему уже 84. Оба отработали в совхозе больше 40 лет: она – дояркой, свинаркой, телятницей; он – всю жизнь на тракторе. Награжден шестью медалями. 

Однако не хватило им ни заслуг, ни стажа, чтобы вписаться в федеральную подпрограмму. Приходили, правда, говорят, три года назад какие-то люди из администрации или, «може, еще откуда» (скорее всего – бюро инвентаризации). «Пришли и кажуть: «оформляйте хату» (украинский говор у Анны Фридриховны в крови, поскольку родилась она на Дону, хотя уже 70 с лишним лет сибирячка). 

Обмерили эти люди их дом, участок, пообещали, что в следующем году получат они новую квартиру в райцентре. Потом вручили свидетельство на право собственности их дома, где проживают они больше полсотни лет. За эту ценную бумагу заплатили пенсионеры 5 тыс. рублей. На том все и кончилось. Два с половиной года прошло с тех пор – никто ни из каких районных контор и носа сюда не кажет. 

В селе Там -Чилик без видов на человеческое место жительства остается 19 человек.

Рынжа Султаналинова живет с дочкой Индирой (Магистральная, 18), ей 16 лет, она – инвалид, не ходит и не разговаривает (последствия менингита, перенесенного, когда ей было два годика). Рынжа боится оставлять ее дома надолго одну, а приходится: надо же ездить иногда за продуктами. Как-то поднялась у нее сильно температура. Рынжа позвонила в райцентр, в «скорую помощь». Там сказали: «Везите сами», хотя, говорит, прекрасно знают они, в каком состоянии ее дочь. «Посадила Индиру в телегу и повезла. Приехали. Посмотрели ее там полчаса, и обратно отправили». 

Два года назад районная администрация в переселении им отказала по причине того, что девочке еще мало лет. «Ответили: будем оформлять документы, когда исполнится 18». Исполнилось уже, но Рынжа не верит, что им когда-нибудь дадут в райцентре жилье. Не досталось оно 82-летней Матрене Лящук и ее дочери, с детства страдающей церебральным параличом, а ей уже не 18, а 60. Не нашлось места в списках и для 85-летней Анны Ганаевой, ветерана труда и тыла. 

В селе Там -Чилик без видов на человеческое место жительства остается 19 человек.

2-го  апреля на заседании «комиссии по оказанию помощи регионам Украины и беженцам» первый заместитель губернатора Юрий Гамбург заявил, что Омская область «готова предоставить переселяющимся к нам жителям Украины жилье (аренду его для переселенцев субсидирует областной бюджет) и рабочие места. Также «в рамках региональной программы переселения соотечественников им будут выданы подъемные пособия».

Но что-то украинских беженцев пока не видать. А там-чиликцам куда бежать?