Президент Беларуси Александр Лукашенко считает, что "на белорусской мове нельзя сказать что-то великое". Говорящие на мове считают по-другому. Фото CC BY 2.0: Marco Fieber / Flickr. Некоторые права защищеныТатьяна Борисевич (фамилия изменена) - научный работник института истории Национальной Академии наук. В ее семье говорят на белорусском, и свою дочь она хотела отдать в белорусскоязычный детский сад. Но рядом с домом такого не оказалось, и Борисевич посоветовали самостоятельно найти других желающих, чтобы открыть детскую группу.

“Мне казалось, у нас хватит сил добиться, чтобы дочь училась на родном белорусском. В отделе образования администрации Московского района Минска, где мы живем, меня поддержали, были очень дружелюбны. И в этом был особый цинизм. Чиновник вежливо объяснила, что белорусскоязычных групп рядом с домом нет. Мне предложили возить ребенка в садик, который находится далеко от нас или самой найти в нашем микрорайоне родителей, желающих учить детей на белорусском. Но найти не получилось”, - сетует Татьяна.

То же самое повторилось, когда девочка пошла в первый класс. Пришлось снова выбирать - возить ее через полгорода в белорусскую школу или отдать в русскоязычную рядом с домом. В семье Татьяны уверены, что право на выбор языка обучения нарушено: “Мы выбрали русскоязычное обучение, потому что возить было бы физически очень сложно, у нас нет нянек или бабушек, чтобы помочь”. 

Cегодня в Минске на белорусском языке учится не более 1,8% учащихся

Дочь Татьяны повторила судьбу большинства детсадовцев и школьников: только 128600 учащихся (около 13%) получают образование на белорусском. При этом, по данным Минобразования, 49% школ в Беларуси являются белорусскоязычными. Незначительный процент обучающихся формируется из-за того, что в основном это сельские малокомплектные школы. Так, сегодня в Минске на белорусском языке учится не более 1,8% учащихся. Для сравнения: в 1994-1995 году было 29,4% учеников (21% минчан), а в 2007-2008 годах - 20,9% (2,5% в столице).

Родитель может потребовать создать белорусскоязычный класс в любой школе, но на практике ему придется самостоятельно искать других желающих, чтобы набралась группа. При этом количество часов обучения русскому и белорусскому в русскоязычных школах практически одинаковое, белорусский учат с первого класса. Но русский все равно является основным – на нем изучают большинство предметов.

“Я не понимаю, почему я сама должна была искать тех, кто хочет обучать детей на белорусском. В кодексе об образовании нет нормы, которая прописывала бы такой механизм. Согласно закону, моему ребенку должны были предоставить право обучаться на родном языке. Этого не сделали, а мы, признаюсь, сдались”, - говорит Татьяна. Она  жалеет, что не использовала вариант, который зачастую выбирают другие родители - обучение в “подпольной” школе - Белорусском гуманитарном лицее имени Якуба Коласа, который де-факто работает в Минске 27-й год, но де-юре закрыт в 2003 году.

Лицей не для всех

Белорусский гуманитарный лицей раньше занимал здание в центре Минска. Теперь своего помещения у школы нет. Занятия проходят под патронажем Общества белорусского языка. Среди преподавателей лицея - филолог Лявон Барщевский, историки Олег Трусов, Валентин Голубев и другие ученые. По словам основателя учреждения Владимира Коласа, за все время работы выпускниками стали более полутора тысяч детей.

Надо быть наивным борцом за белорусский язык, чтобы добиваться белорусскоязычного обучения, а потом отправить ребенка в русскоязычный университет

Свои услуги школа широко не рекламирует - учить большое количество детей она не может, потому что является незарегистрированной. Как результат, многие в Беларуси о существовании лицея и не догадываются. Сейчас в нем учится 80 человек, в основном дети тех, кто считается культурной элитой.

“Наши ученики не только хорошо сдают испытания в белорусских школах, но и поступают в европейские университеты. Их высокий уровень демонстрирует, что белорусское образование не является непрестижным”, - считает Колас. Предметы преподаются по утвержденным в Беларуси программам, однако, по словам директора, нет обычной для государственных школ идеологической составляющей.

То, что Минобразования по инициативе Совета министров лишило лицей государственной лицензии, создает родителям и учащимся дополнительные проблемы. Большинство учеников числится еще и в обычной школе на домашнем обучении: чтобы получить аттестат государственного образца, они сдают экзамены экстерном.  

Многим подобная схема кажется слишком энергозатратной: “Это очень сложно, и подходит не всем детям”, - соглашается Татьяна Борисевич.

Тем не менее это не единственная причина, почему образование в белорусскоязычном лицее не так востребовано: “Мне врезалась в память деталь – вопросом устройства ребенка в сад и школу занималась одна и та же чиновница. И она после того, как мы согласились учиться на русском, успокоила меня, сказав: “Вы еще будете рады, что все так сложилось. Ну выучился бы ваш ребенок в белорусской школе, и что дальше? Ему бы пришлось переучиваться, ведь в Минске нет белорусскоязычного вуза”. А ведь это правда. Надо быть наивным борцом за белорусский язык, чтобы добиваться белорусскоязычного обучения, а потом отправить ребенка в русскоязычный университет”.

Мечта о национальном университете

Для многих в Беларуси национальная идея в системе образования и вопрос языка преподавания являются болезненной темой. Прежде всего, из-за отсутствия в стране университета, в котором обучение бы полностью шло на белорусском.

Идея создания такого университета в уже независимой республике впервые была озвучена 20 лет назад. Общество белорусского языка с привлечением экспертов разработало концепцию национального университета. За его создание в течение нескольких лет собрали более 50 тысяч подписей. Председатель общества Олег Трусов отмечает, что университет не создали, потому что власти были против - в течение многих лет белорусскоязычность была синонимом оппозиционности.

"Здесь если и есть какой-то национализм, то это национализм умный”, считает президент Лукашенко. Фото: Maxim Edwards, openDemocracy Russia.Противником Александра Лукашенко на выборах 1994 года, в результате которых он стал бессменным руководителем, был историк, лидер Белорусского Народного Фронта (БНФ) и одновременно глава парламентской оппозиции БНФ Зенон Позняк, который эмигрировал из Беларуси в 1996 году. Именно БНФ во главе с Позняком стала наиболее активным участником белорусскоязычного подъема после развала СССР.

Возрождение языка и белорусской культуры считалось важной целью в период обретения независимости, особенно с учетом того, что вторую половину XX столетия Беларусь переживала политику русификации. Советское руководство решило пересмотреть проект коренизации населения, в рамках которого поощрялось внедрение языков национальных меньшинств, и уже в середине 30-х гг. стало действовать в русле языковой политики Российской Империи. К тому же до 1939 года территория современной Беларуси была разделена на советскую и польскую, и часть Беларуси длительное время переживала полонизацию.

После Второй мировой войны началась массовая миграция населения из сел в города, где русский язык приобретал все большую распространенность. В это же время на территорию Беларуси стали массово приезжать специалисты со всего союза: без помощи Москвы возродить страну было сложно из-за огромных потерь среди коренного населения. Со временем русский стал доминирующим - сначала в городах, потом и в селах.

Русский стал доминирующим - сначала в городах, потом и в селах.

В 1958 года был принят закон СССР “Об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем развитии системы народного образования в СССР”, согласно которому вопрос о необходимости изучения национального языка в русских школах решали родители. От изучения белорусского языка в советских образовательных учреждениях Беларуси массово освобождали, в частности, если оба родители по национальности не были белорусами. В результате в конце 80-х доля белорусскоязычных школьников составила 22%.

Национальное возрождение в начале 1990-х дало импульс открытию белорусскоязычных школ. По закону Верховного Совета БССР от 26 января 1990 г. “О языках в Белорусской ССР” были предприняты шаги по более широкому использованию белорусского языка, в том числе в школах, государственных учреждениях, средствах массовой информации. Белорусский стал единственным государственным языком. В итоге доля школьников, которые учились на белорусском, в 1994-1995 году увеличилась до 29,4%.

Памятник белорусской букве Ў в Полоцке. CC-by-NC-ND-2.0: WikiMapia. Некоторые права защищены.Вскоре Лукашенко отказался от политики белорусизации. Свое отношение к языку в 1994 году он выразил так: “Люди, которые говорят на белорусской мове, не могут делать ничего, как только говорить на мове. На белорусской мове нельзя сказать что-то великое. Белорусская мова – бедная мова. В мире существует только два великих языка – это русский и английский”.

По его инициативе в 1995 году прошел референдум, в результате которого белорусский стал не единственным, а одним из двух государственных языков. Постепенно образование перешло на русский.

В результате языковой политики Беларусь является одной из немногих стран, где нет университета, в котором преподавание шло бы на языке коренного народа. Таких университетов также нет в Ирландии, на Кипре и на Мальте. Там развивается англоязычное образование, которое, к слову, в Беларуси тоже представлено крайне ограничено. 

“Приходится признавать, что белорусскоязычное население страны является дискриминируемым меньшинством. Право на получение среднего образования на белорусском худо-бедно обеспечивается, но в сфере высшего образования -нет”, - считает Павел Терешкович, член Общественного Болонского комитета, который занимается продвижением в Беларуси европейских образовательных стандартов. Пока в университетах есть лишь отдельные курсы на белорусском.

Против линии партии

Между тем есть преподаватели, которые читают лекции и ведут семинары исключительно на белорусском. Среди них - Олег Трусов, который работает в Белорусском государственном университете культуры и искусств. 

“Я читаю много предметов и всегда - по-белорусски, - говорит Трусов. - Исхожу из того, что никто не может согласно конституции заставить меня делать это по-русски. Это мое право - выбирать государственный язык, на котором общаться со студентами. Я не перехожу на русский, даже если в группе есть иностранные студенты. Со временем моя позиция нашла понимание, и в университете знают, что я белорусскоязычный преподаватель, который, к слову, не одинок”. По данным Общества белорусского языка, преподавателей, которые читают на белорусском, в высшей школе более 500 человек. 

Беларусь является одной из немногих стран, где нет университета, в котором преподавание шло бы на языке коренного народа

Тем не менее наличие таких преподавателей на одном факультете не означает, что белорусскоязычный студент другого факультета этого же университета сможет обучаться по-белорусски.

Директор Центра развития студенческих инициатив при Информационно-просветительском учреждении "ГЕДЕВС" Александра Кузьмич недавно закончила Белорусский государственный университет информатики и радиоэлектроники по специальности экономист. Чаще всего она общается по-белорусски, хотя, по ее словам, в университете использовать родной язык не так легко: “На белорусском нет литературы по экономике, и мы, белорусскоязычные студенты, делаем двойную работу - изучаем предмет на русском, а отвечаем на белорусском, потому что всегда на нем говорим. К тому же случается, что преподаватели вообще не владеют белорусским, если приехали из какой-либо постсоветской страны. У меня был случай, что преподаватель не понимала, что я говорила”.

Трудности интерпретации 

Елена Анисим, заместитель председателя Общества белорусского языка, ставшая в прошлом году депутатом палаты представителей Национального собрания, активно борется за право белорусского языка занять место в системе образования. Она обращалась в Минобразования по вопросу создания национального университета, но в ведомстве посчитали, что равенство госязыков соблюдается - госорганы в этом вопросе традиционно ориентируются на позицию президента. 

Александр Лукашенко в последние годы не раз подчеркивал, что “очень аккуратно” относится к теме белорусского: “Этот вопрос в обществе не стал камнем преткновения. А мог бы, исходя из политики, которую проводил Верховный совет в свое время. Это хорошо, что мне удалось погасить накал”. Он не исключил, что на базе одного из вузов можно создать национальный университет, но только “если это будет нормально воспринято, если туда будут желающие”.

Минские граффити - на русском языке. Фото CC BY 2.0: Mika Stetsovsky / Flickr. Некоторые права защищеныСказать точно, много ли желающих, невозможно - с одной стороны, не все выпускники белорусских школ стремятся продолжить обучение на белорусском. С другой стороны, курсы белорусской мовы, которые были организованы в 2013-2014 гг. по инициативе нескольких писателей и журналистов, пользуются популярностью у всех возрастных групп. Так, курсы “Мова нанова” (Язык заново) открыты в Минске, Островце, Бобруйске, Барановичах, Бресте, Витебске, Гродно, Гомеле, Могилеве, Молодечно и Светлогорске. Еженедельно их посещает около 650 студентов, а всего было выдано более 1900 студенческих билетов.

В ответ на слова президента о возможном создании национального университета Минобразования организовал круглый стол, который прошел в Минске 12 апреля. Представители НКО внесли предложения открыть белорусскоязычные группы и вести преподавание истории республики и географии не на русском. По словам Мацкевич, чиновники нормально восприняли инициативу, но никаких решений на следующий учебный год в этой связи пока не принято.

Представители Общества белорусской школы также предложили Минобразования заложить в учебные программы и учебники принцип “белорусоцентричности” с целью развития у детей восприятии себя как части европейской, а не русской культуры. Подобная идея получила одобрение президента еще в начале весны 2017 года. Именно тогда Лукашенко ознакомился с работами ученых и обратил внимание на цикл “Истоки белорусской государственности: Полоцкая и Витебская земли в IX—XVIII веках”. В них по-новому раскрывается процесс формирования территорий восточнославянских раннегосударственных образований и их центров. 

Заведующая центра археологии и древней истории Беларуси Института истории Национальной академии наук Ольга Левко рассказала президенту о недавних работах, которые показывают, что белорусская государственность начала формироваться в середине IX века, с созданием Полоцкой земли. Президент ответил, что эти моменты становления белорусского государства необходимо отразить в учебниках: “Нужно прописать и внедрить в умы наших людей правду. Здесь если и есть какой-то национализм, то это национализм умный”.

Об издании новых белорусскоязычных учебников речи не идет.

О том, что учебники не совсем точно отражают историю страны, говорили и ранее. Например, историк Николай Ермолович в 90-х гг. выдвинул концепцию белорусской государственности, которая противоречила советской историографии, являющейся основой учебников по истории и по сей день. Но его работу “Древняя Беларусь: Полоцкий и Новгородский период” не принимали во внимание. 

То, что Лукашенко обратил внимание на новый подход, кажется весьма странным, ведь еще в декабре 2016 года он отправил в отставку министра образования Михаила Журавкова. Журавков был назначен на должность в декабре 2014 года, и уже 21 января 2015 взбудоражил общественность, заявив, что постепенное внедрение белорусского языка в систему образования является “нормальным явлением” и это “надо поощрять”. Лукашенко раскритиковал инициативу министра, отметив, что вопрос “мовы” решен раз и навсегда на референдуме.

Язык деревни и интеллигенции

Нынешний министр образования Игорь Карпенко стоит перед задачей “правильно” истолковать слова президента о введении новой версии белорусской истории. Но, по всей видимости, это задача все же является второстепенной для ведомства - к 1 сентября Минобразования должно успеть пересмотреть учебные программы и упростить содержание школьных пособий. Об издании новых белорусскоязычных учебников речи не идет.

Пока правительство продолжает игнорировать запросы белорусскоязычных родителей и их детей, заполнить пробелы пытается негосударственный сектор. Но, по словам Тамары Мацкевич из Общества белорусской школы, это не может решить проблему в целом - пока в стране не появится вуз, в котором бы обучение полностью шло только на белорусском, детей в белорусских классах будет по-прежнему мало. Конкурировать с русским языком очень трудно как в системе образования, так и в общественной жизни.

“Родители не отдают детей в белорусскоязычную школу, потому что не верят, что обучение будет качественным. Требовать учить ребенка на белорусском - значит стать на путь борьбы с государством. Законы о равенстве языков есть, но нет действенного надежного механизма их реализации на практике. Вот и остается учить белорусскому языку в семье и на курсах”, - говорит Мацкевич. Поэтому, несмотря на все усилия общественного сектора, белорусский до сих остается языком гуманитарной интеллигенции и деревни.