Фатма – хрупкая, небольшого роста женщина лет 30. Кроссовки и рюкзак под традиционное мусульманское платье и хиджаб обманчиво создают ей образ беззаботной девушки. Но Фатма – мать троих детей: старшей Хадидже – 9, Фатиху – 7, младшему Халиду – 5. Последние 3 года она воспитывает их самостоятельно.

Мужа Фатмы Рустема Исмаилова сотрудники российской ФСБ арестовали по террористической статье после обыска в октябре 2016. В июне этого года Северо-Кавказский окружной военный суд в Ростове-на-Дону приговорил его к 14 годам колонии строгого режима за "участие в деятельности организации, признанной в РФ террористической" (ч.2 ст. 205.5 Уголовного кодекса РФ). В тот день кроме Исмаилова, коллегия осудила также братьев Теймура и Узеира Абдуллаевых (17 и 13 лет заключения соответственно), Айдера Салединова и Эмиля Джемаденова (по 12 лет колонии). Трое из пяти фигурантов первого симферопольского "дела Хизб ут-Тахрир" приговорены на сроки годом больше, чем запрашивала сторона обвинения.

"Получив столь большие сроки после почти 3-летнего разбирательства, а точнее – спектакля под названием суд, наши мужья не унывают. Мы хотим, чтобы общественность знала, что их ложно оболгали, навесив ярлык терроризма. Наши мужья – достойные, богобоязненные мусульмане, многодетные отцы. То, что сейчас творится в Крыму – это бесправие. Нарушаются права человека, свобода слова и вероисповедания. Происходит та же депортация крымскотатарского народа, только на этот раз – в тюрьмы", – прокомментировала Фатма решение суда.

Ее слова взвешены и тщательно подобраны, она всегда говорит именно то, что хочет сказать. После ареста мужа Фатма активно занялась общественной деятельностью, информированием об обысках и процессах над крымскими татарами.

На судебные заседания ее обычно сопровождал отец Энвер Омеров – невысокий, тихий мужчина лет 60. В ночь на 10 июля они вместе выехали из Крыма в Ростов-на-Дону – процесс над Исмаиловым подходил к концу, на этот день были запланированы прения сторон. Примерно в 02:00 сотрудники российской ДПС остановили их машину при въезде на мост через Керченскую протоку и продержали до пяти утра. Из-за переживаний у Энвера Омерова резко повысилось артериальное давление.

"Отцу стало плохо, прихватило сердце, он сильно побледнел, начал заплетаться язык. Я тут же вызвала скорую", – рассказывает о той ночи Фатма. "Сотрудник ФСБ стал обвинять моего отца в симуляции. Ему измерили давление, сделали несколько уколов и сказали, что нужно лежать и не нервничать. Сотрудник ФСБ ответил, что всё равно его увозит. Я спросила, задерживает ли он моего отца. Сказал: "приглашает". После того, как я уточнила, на каком основании, он начал нервничать и говорить, что если буду "препятствовать" и "кидаться" на него, то привяжет меня наручниками к генератору [на посту ДПС]. Потом дал отцу 5 минут отлежаться и увел в машину."

Омерова увезли в неизвестном направлении. В разговоре с Фатмой сотрудник ФСБ сказал, что в отдел полиции Керчи, но по адресу она отца не нашла. Как выяснилось позже, его забрали в управление спецслужбы в Симферополе.

Примерно в это же время силовики начали серию обысков в домах крымских татар в Алуштинском, Белогорском и Симферопольском районах. В результате ФСБ задержала еще семерых мужчин, среди которых и Ризу Омерова, сына Энвера и брата Фатмы. Во время обыска в доме Ризы в поселке Зуя Белогорского района у его супруги Севили начались преждевременные схватки на седьмом месяце беременности. В экстренном порядке ее доставили в перинатальный центр Симферополя, где состояние Севили удалось стабилизировать.

К вечеру 10 июня Киевский райсуд Симферополя отправил под арест в СИЗО всех восьмерых мужчин по подозрению в причастности к "деятельности террористической организации". Пятеро, в том числе брат Фатмы Риза Омеров, проходят по ч.2 ст. 205.5 УК РФ, санкция которой предусматривает до 20 лет тюрьмы. Трое, среди них и отец Фатмы Энвер Омеров, числятся "организаторами", им грозит вплоть до пожизненного лишения свободы.

9 августа супруга Ризы Севиля родила мальчика Ису. Вместе с Фатмой и ее матерью Лемарой они воспитывают восьмерых детей. В семье Омеровых мужчин больше не осталось.

"1944 – предатели, сегодня – террористы"

В то же утро 10 июня сотрудники ФСБ задержали в Строгановке Эскендера Сулейманова, родного брата Руслана Сулейманова, активиста "Крымской солидарности", арестованного в ходе массовых обысков 27 марта. Руслан проходит "организатором террористической ячейки" по второму симферопольскому "делу Хизб ут-Тахрир", Эскендера записали в ее "участники". Обыск у него дома проводил следователь ФСБ Сергей Махнев, возглавляющий следственную группу по этому уголовному делу.

"Я даже не успела до конца одеться, как они повалили на пол моего сына и скрутили ему руки за спиной. Он начал им говорить: "Не пугайте стариков. Я встану, наручники потом наденете". Сына подняли на ноги, начали обыск. Все перевернули, вещи, книги выбрасывали на пол. Муж очень разозлился, сказал: "Что вы ищите? Вы же недавно проводили обыск. Зачем вы к нам пришли? Должны были воду, газ провести, улицы заасфальтировать! А вместо этого – обыски!". Один из сотрудников ФСБ в ответ достал пистолет и направил на моего мужа: "Я тебя застрелю". Я закрыла его собой и сказала: "Стреляй в меня! Одного сына забрали, теперь за вторым пришли!". Он отодвинул нас в сторону со словами: "Еще есть время. Всех вас расстреляем". Потом, сказав, что мой муж много разговаривает, связали ему руки и вывели во двор", – рассказывала 70-летняя Зера Сулейманова.

Эскендер – программист-технолог, его брат Руслан – учитель физики, отец четверых детей. Ранее Руслана дважды привлекали к административной ответственности по статье за участие в несанкционированном массовом мероприятии: в феврале 2017 отсидел 5 суток за то, что находился возле дома активиста Марлена Мустафаева во время обыска; в октябре того же года вышел с одиночным пикетом в поддержку арестованных накануне фигурантов второго бахчисарайского "дела Хизб ут-Тахрир", за что оштрафован на 10 000 рублей.

Через неделю после его ареста Зера Сулейманова вышла на одиночный пикет против преследования крымских татар по террористическим статьям. Она стала с плакатом "Мой сын – не террорист" на то же место, где полтора года назад Руслан вышел в поддержку арестованных бахчисарайцев с плакатом "1944 – выслали, сегодня – сажают".

Для семьи крымской татарки Фатиме Яниковой черной датой календаря также стало 27 марта 2019 года. После обысков сотрудники ФСБ арестовали ее супруга Фархода Базарова и родного брата Асана Яникова, а также брата мужа Алима Керимова. Спецслужбы обвинили Фархода в организации террористической ячейки, Асана и Алима – в участии в ее деятельности. Вместе с другими фигурантами этого самого массового в Крыму "дела Хизб ут-Тахрир" их тайно вывезли из полуострова в Ростовскую область и разделили по четырем СИЗО – Ростова-на-Дону, Таганрога и Шахты.

Там же, в Северо-Кавказском окружном военном суде, в августе начался процесс над севастопольцем Энвером Сейтосмановым. 10 мая 2018 года ФСБ задержала его вместе с родным братом Эрнесом после обыска в их доме в поселке Тыловое Балаклавского района Севастополя. Эрнеса в итоге отпустили, а Энвера обвинили в участии в террористической организации, "приписав" к фигурантам самого первого в Крыму "дела Хизб ут-Тахрир" – севастопольской четверки, приговор по которому вынесен еще в сентябре 2016.

Сегодня же обвинение настаивает, что в "севастопольской ячейке", кроме Зейтуллаева, был еще один "организатор": прокуратура переквалифицировала действия Энвера Сейтосманова. Ему грозит наказание вплоть до пожизненного лишения свободы.

"Мелкие пакости на почве личной неприязни"

Начало "семейному преследованию" несогласных в Крыму по политическим и/или религиозным мотивам положило первое симферопольское "дело Хизб ут-Тахрир". В октябре 2016 года пятерых жителей пригорода Симферополя обвинили в причастности к деятельности террористической организации. Среди них – родных братьев Узеира ("участник") и Теймура ("организатор") Абдуллаевых из поселка Строгановка.

Их называли крымскими Кличко. Всю жизнь Узеир и Теймур провели друг возле друга. Каждый с детства увлекался боевыми искусствами, в 90-х завоевал чемпионство Европы по тхэквондо (в разных весовых категориях), закончил военное училище и юридический факультет. А переехав в Крым, они также завоевали и чемпионство Украины. В последние годы до ареста вместе тренировали молодежь в собственном спортзале в Строгановке. Жили по соседству, оба – многодетные отцы: в Узеира – четверо детей, у Теймура – пятеро. В июне 2019, после 2 лет и 8 месяцев содержания в СИЗО военный суд приговорил их к 13 и 17 годам колонии строгого режима соответственно.

Помимо уголовного дела на братьев Абдуллаевых, силовики также завели административное производство в отношении супруги Узеира Феры. В декабре 2017 года у нее возникла словесная перепалка с приставом Верховного суда Крыма Сергеем Березко, после которой последний потребовал составить на Феру админпротокол за "неисполнение распоряжения судебного пристава по обеспечению установленного порядка деятельности судов" (ч.2 ст. 17.3 КоАП РФ).

В Верховном суде Крыма заседания о продлении срока содержания в СИЗО фигурантам "дел Хизб ут-Тахрир" – наряду с другими процессами по террористическим, экстремистским и диверсионным статьям – проходят исключительно в закрытом режиме. За все время предварительного следствия – а это год, два и больше – у родственников нет никакой возможности увидеть обвиняемых. Иногда супругам и матерям удается пройти в здание суда и посмотреть на своих мужчин, пока конвоиры проводят их коридором из автозака в зал для заседаний. В редких случаях некоторые судьи разрешают родным присутствовать на оглашении решений, но те не всегда успевают за перерыв зарегистрироваться и добежать.

Фера рассказывает, что в тот день один из приставов позволил ей постоять на лестнице между первым и вторым этажом, чтобы увидеть супруга в коридоре. Ее показания подтверждают две российские правозащитницы, по счастливой случайности оказавшиеся в зоне слышимости разговора. После того, как Фера прошла на лестницу, к ней подошел пристав Березко и потребовал спуститься на первый этаж здания. Когда она стала возражать и объяснять, что у нее есть разрешение от его коллеги, Феру задержали и отвели для составления протокола об админнарушении.

Дело передали в мировой суд Симферополя. В показаниях Березко заявил, что Фера "пыталась зайти в зал суда на закрытое заседание", "целенаправленно шла на административное правонарушение" и "могла помешать другим судебным процессам". Защита Абдуллаевой потребовала предоставить видеозапись инцидента, однако из Верховного суда пришел ответ, что видео не сохранилось.

В итоге, мировая судья Галина Цыганова прекратила административное дело в связи с отсутствием состава правонарушения. У Феры Абдуллаевой были все шансы стать человеком, "сломавшим систему" обвинительных решений. "Постановление суда просто ошеломило своей справедливостью", – сказала она после заседания. "Это скорее исключение, чем норма", – добавила защитница Феры Лиля Гемеджи.

Однако пристав Сергей Березко подал апелляцию на это постановление и неделей позже Железнодорожный райсуд Симферополя, отменив предыдущее решение, направил дело на повторное рассмотрение. Заслушав те же доводы сторон и показания свидетелей, мировой суд вынес абсолютно противоположное постановление: признать Феру Абдуллаеву виновной в неподчинении законному требованию судебного пристава и оштрафовать ее на минимальные по этой статье 500 рублей.

А вот против дочери фигуранта ялтинского "дела Хизб ут-Тахрир" Гульсум Алиевой открыли производство за "разжигании межнациональной розни" (ч.1 ст. 282 УК РФ) за репост в соцсети. После обыска, допроса в Следкоме и вызовов в прокуратуру, уголовное дело прекратили в связи с частичной декриминализацией статьи, административное – по истечению сроков давности привлечения к ответственности. Однако снять Гульсум с розыска после прекращения дела сотрудники ФСБ "забыли", а из перечня террористов и экстремистов ее не исключили до сих пор. Адвокат Алиевой Алексей Ладин назвал действия силовиков "мелкой пакостью на почве личной неприязни".

"Крымские суды бесчеловечны"

Абсолютным рекордсменом по количеству административных и уголовных дел на полуострове стала крымскотатарская семья Куламетовых из города Старый Крым: 20 суток админареста, 22 тысячи рублей штрафа и 250 часов обязательных работ на четверых по шести производствам.

Утром 18 января 2018 года сотрудники Центра противодействия экстремизму провели обыск в доме Куламетовых в связи с админпроизводством против Гирая, единственного сына Заремы и Зеккия. После обыска его увезли в неизвестном направлении. Несколько часов родственники не могли добиться ответа от силовиков, где и в каком состоянии находится Гирай. Возле местного отдела полиции у Заремы возникла словесная перепалка с одним из правоохранителей.

Ближе к вечеру того дня Гирая осудили по статье о пропаганде экстремизма (ч.1 ст. 20.3 КоАП РФ) за опубликованные в соцсети видеоролик от 2012 года и фотоснимок без четко установленной даты публикации двух перекрещенных черно-белых флагов, которые эксперт обвинения отнес к запрещенной в РФ атрибутике. Его отправили под админарест в изолятор временного содержания на 10 суток.

Гирай отбыл наказание, но у правоохранителей возникли вопросы к его матери. Словесную перебранку с правоохранителем силовики посчитали "угрозой жизни" и открыли против Заремы уголовное дело за "оскорбление представителя власти" (ст. 319 УК РФ). Судебное разбирательство длилось два месяца, ее признали виновной и назначили наказание в виде 250 часов обязательных работ и компенсации потерпевшему силовику морального ущерба в 20 000 рублей.

"Я осознаю, что мне стоило быть хладнокровней и сдержанней, но тогда все происходило на эмоциях. Я немало перенесла во время обыска у нас дома, когда моего сына забрали на глазах его беременной жены и малолетних детей. Это происходило в очень грубой форме, нас запугивали. Я не ожидала, что все так обернется. Этот суд, как и все остальные, которые сейчас проходят в Крыму, бесчеловечен", – отреагировала на решение Куламетова.

50-летняя Зарема, мать четверых детей и десяти внуков, выполняла обязательные работы, подметая городской парк Старого Крыма. В сентябре посреди белого дня к ней подъехали два автомобиля без номеров, люди в форме без опознавательных знаков и с закрытыми лицами посадили ее в машину и увезли. Один из них попутно обматерил активиста "Крымской солидарности", который заснял похищение. Зарему привезли на обыск в доме, который Куламетовы сдают в аренду.

Улицу возле дома оцепил ОМОН. Муж Заремы Зеккий и дочь Риана поспорили с силовиками, после чего спецназовцы ринулись вперед, скрутили Куламетовых и увели. В результате происшествия против Зеккия открыли административное дело за "неподчинение законному требованию полиции" (ст. 19.3 КоАП РФ).

Оказалось, что совместная спецоперация Центра "Э" и Росгвардии проходила в рамках административных дел против Зеккия, Заремы и Рианы Куламетовых. В отношении каждого из них открыли по админпроизводству за посты в соцсетях, в которых следователи Центра "Э" нашли признаки "публичного демонстрирования символики экстремистской организации" (ст. 20.3 КоАП РФ). К вечеру всех троих осудили. Зарему и Риану оштрафовали на 1000 рублей каждую. Зеккий получил 10 суток админареста в совокупности по двум производствам.

Для России такая практика преследования семей не свойственна как в целом, так и в делах по террористическим и экстремистским статьям в частности - чаще всего касающихся верующих мусульман. Из ярких примеров – это дело о теракте в петербургском метро, по которому проходят две пары братьев: Аброр и Акрам Азимовы и Мухамадюсуп и Ибрагимжон Эрматовы; или относительно давнее дело о подготовке теракта в московском кинотеатре "Киргизия", по которому осудили 15 человек, среди них – братьев Балакадашевых Иняла и Нурмагомеда и братьев Текиловых Артура, Анзора и Имрана.

Однако в соотношении с общим количеством обвиняемых и осужденных, случаи семейного преследования – скорее исключение. К примеру, согласно данным правозащитного центра "Мемориал", в настоящее время 276 человек лишены свободы по делам о причастности к "Хизб ут-Тахрир", признанной в РФ террористической организацией, и этот "список заведомо неполный".

Российская правозащитница Александра Крыленкова, работающая на полуострове с момента аннексии, объясняет такую особенность тесными узами между крымскими татарами: "Не думаю, что это какая-то специальная практика силовиков в регионе. Просто в Крыму плотность сообщества выше: оба брата вполне могут оказаться активистами "Крымской солидарности" или быть одинаково религиозными. Поэтому [силовики] чаще "попадают" в семьи".

Целенаправленно или нет, ФСБ и Центр "Э" своими действиями значительно влияют на общину крымских татар не только в идеологической и политической плоскости, но и в более ощутимой демографической. По данным первой после аннексии переписи населения на полуострове в октябре 2014 года, крымские татары составили 10,57% – 232 340 человек (без учета отказавшихся участвовать в переписи). Это меньше десятой части населения Киева. Сколько уехало из полуострова за последние пять лет – неизвестно. Более 170 несовершеннолетних детей остались без отцов, арестованных по террористическим делам, в некоторых поселках компактного проживания – как в Строгановке под Симферополем – есть целые "женские" улицы. Притеснения со стороны силовиков огромной волной расходятся по всему крымскотатарскому обществу – и их последствия еще долго будут давать о себе знать.