8 ноября: Фонд президентских грантов в дискуссиях форума "Сообщество". Источник: Фонд президентских грантов / ВК.22 ноября Администрация президента определилась с победителями второго в 2017 году конкурса "президентских грантов" (первый проходил с апреля по август). По информации организаторов, в нем участвовало самое большое число заявок за всю историю программы. Общая сумма грантов - 4,5 миллиарда рублей - тоже рекордная, она ровно в два раза больше суммы первого конкурса этого года. 

С самого начала программа господдержки НКО из федерального центра ошибочно называется "грантами Президента". Средства, выделяемые на конкурс, конечно, не являются личными деньгами главы государства или какого-то президентского фонда, а поступают из госбюджета. Президентскими гранты называются только лишь потому, что распоряжение об их выделении подписывает Владимир Путин (с 2008 по 2012 этим занимался Дмитрий Медведев).

Это не помешало СМИ именно эту формулировку сделать устойчивым выражением, превратив Владимира Путина в главного филантропа России. В апреле 2017 года ошибка была официально закреплена в названии созданного президентом нового оператора господдержки - Фонда президентских грантов по развитию гражданского общества (ФПГ).

Последнее слово при отборе победителей президентских грантов остается за Администрацией президента

Программа грантов была учреждена в 2006 году. Вспомним, что середина 2000-х — это расцвет сурковской "суверенной демократии". До закона об иностранных агентах было еще далеко, но в СМИ уже шла активная кампания по дискредитации правозащитных и экологических НКО. К этому времени оформился главный стратегический постулат пропаганды, отражающий специфику понимания деятельности НКО у людей, находящихся у власти: если российские НКО работают на западные деньги, значит они работают на Запад.

За Россией в мире уже тогда прочно закрепился образ государства, отклонившегося от вектора демократического развития и сворачивающего свободы, и этот образ надо было срочно менять. На помощь подоспели системные общественники, которые внушили президенту нехитрую мысль, что если некоммерческим организациям вместо западных дать отечественные деньги, то они легко развернутся в обратную сторону и будут работать на Россию.

Барский гнев и барская любовь

До 2017 года функция распределения президентских грантов была возложена на несколько организаций-операторов, количество которых в последний год выросло до девяти. Все они проводили свои грантовые конкурсы и выбирали победителей в зависимости от собственных предпочтений. Одни работали с патриотическими организациями, другие - с культурными и научными, вокруг третьих копошились различные ГОНГО, призванные подменить собой гражданское общество, четвертым удалось привлечь к себе настоящие правозащитные организации. Аудитории НКО у всех операторов были разные и они редко пересекались друг с другом.

В апреле Владимир Путин, видимо, решил положить конец этой анархии и создал единого оператора - упомянутый Фонд президентских грантов. Предпочтения, таким образом, должны были унифицироваться. Тем не менее, семь из девяти НКО-бывших операторов сохранили свое ключевое влияние на принимаемые решения: они стали учредителями ФПГ и составляют Наблюдательный совет - высший орган Фонда.

Установить степень независимости ФПГ оказалось затруднительно - первоначально автору не удалось обнаружить на сайте Фонда ни его устава, ни указания организационно-правовой формы. Лишь после прямого обращения автора в Фонд, Устав был размещен для публичного доступа на его сайте.

Судя по этому документу, ФПГ - самостоятельная некоммерческая организация. При этом она подотчетна в своей деятельности Координационному комитету по проведению конкурсов на предоставление грантов на развитие гражданского общества во главе с первым заместителем руководителя Администрации Президента Сергеем Кириенко. Согласно Положению о Координационном комитете, одной из его функций является "согласование предоставляемого Фондом-оператором перечня НКО-победителей конкурсов на предоставление грантов Президента".

Таким образом, последнее слово при отборе победителей президентских грантов остается за Администрацией президента.

Московский офис ассосиации "Голос". НКО признали «иностранным агентом». Таким образом, она стала первой НКО, получившей такое определение в рамках принятого закона. Фото (c): Александр Вильф / РИА Новости. Все права защищены.Конечно, и девять предыдущих операторов, управлявших грантами до 2017 года, не отличались особой независимостью и находились в той или иной степени близости к Кремлю. Тем не менее, каждый из них проводил собственные конкурсы и самостоятельно решал, кому давать или не давать гранты, руководствуясь соображениями разумности в рамках выделенной ему свободы. В конкурсах как минимум одного оператора - фонда "Гражданское достоинство" - не считали зазорным участвовать и побеждать самые известные общественные организации, включая Московскую Хельсинкскую Группу, Ассоциацию "Агора", движение "Голос", общество "Мемориал" и комитеты солдатских матерей. Гранты "Гражданского достоинства" стали особенно актуальны после вступления в силу в 2012 году закона об иностранных агентах, который фактически отрезал российские НКО от зарубежной благотворительной помощи под страхом штрафов и уголовного преследования.

Теперь же на смену этой ограниченной свободе пришла единая и несамостоятельная структура, подотчетная главному идеологическому органу страны - Администрации президента.

Кремлевские сирены

Цель политтехнологов АП очевидна: нужен был более жесткий контроль за распределением госгрантов, чтобы пресечь их попадание в руки явных "врагов" - независимых правозащитных и экологических НКО. Опыт показал, что, получив государственные гранты, те, вопреки расчету чиновников, вместо того, чтобы "развернуться" в сторону родной власти, продолжали ее критиковать.

На единого оператора возлагалась задача решить эту проблему, и он с ней справился. Если раньше "иностранные агенты" наравне с другими участвовали и побеждали в конкурсах "Гражданского достоинства", то после зачистки поляны их число среди победителей резко сократилось: в первом конкурсе 2017 года в финал вышли всего три НКО, включенных в список "иноагентов". Во втором, результаты которого были объявлены 22 ноября, ни одна из 16 заявок НКО-"иноагентов" не была одобрена - и это несмотря на то, что среди них были очень сильные и опытные организации, от которых трудно ожидать слабых заявок или ошибок при составлении бюджета.

В списке победителей встречается несколько названий независимых правозащитных организаций из тех, что избежали попадания в список "агентов", но их число крайне незначительно.

Таким образом, "опасные" организации теперь отрезаны как от зарубежного финансирования - с чем блестяще справился закон об НКО-"иностранных агентах" - так и от российского. Одни подавали заявки, но не смогли пройти в финал, другие не участвовали в конкурсе президентских грантов по принципиальным соображениям.

Задача "президентских" денег в том, чтобы, подвесив НКО на крючке государственного финансирования, присмирить их, превратить из критиков в коллаборантов

Но для кремлевских политтехнологов это не важно. Задача "президентских" денег состояла вовсе не в том, чтобы поддержать гражданское общество, став полноценной и независимой заменой западным фондам. Их задача в том, чтобы, подвесив НКО на крючок государственного финансирования, присмирить их, превратить из критиков в коллаборантов, а тех, с кем этот номер не пройдет, лишить любых легальных средств к существованию, обескровить штрафами и судами и таким образом нейтрализовать. Идеально - ликвидировать, добившись, например, самороспуска.

Для этого в помощь закону об "иноагентах" был принят дополнительный пакет документов, в целом значительно усложнивший жизнь организациям, общественным активистам, да и всем гражданам.

Например, в том же 2012 году было расширено и размыто определение государственной измены российского Уголовного кодекса. Теперь в статье 275 под этим преступлением понимается "шпионаж, выдача иностранному государству, международной либо иностранной организации (любой - А.К.) или их представителям сведений, составляющих государственную тайну, ... либо оказание финансовой, материально-технической, консультационной или иной помощи иностранному государству, международной либо иностранной организации или их представителям в деятельности, направленной против безопасности Российской Федерации".

В предыдущей редакции статьи 275 перед словами "безопасности Российской Федерации" стояло слово "внешней". Теперь его убрали, и безопасность РФ можно понимать по своему усмотрению: имеется ли в виду финансовая безопасность, и тогда любой контакт с зарубежным банком может пониматься как измена. Или энергетическая - и тогда под 275-ю теоретически подпадает заправка на АЗС зарубежной компании. Или - информационная, в таком случае сам факт написания автором данной статьи для оpenDemocracy может быть расценен как угроза безопасности РФ.

Не стоит считать легитимным финансовым источником того, чей статус заведомо нелегитимен

Таким образом, новая редакция 275-й статьи УК РФ ставит в ряд потенциальных изменников Родины всех российских граждан, контактирующих с любыми зарубежными или международными организациями любых форм собственности.

Еще больше страшного тумана призван был напустить принятый в 2015 году закон о "нежелательных организациях". Под нежелательными в законе понимаются иностранные и международные юридические лица, "представляющие угрозу основам конституционного строя РФ, обороноспособности или безопасности государства". Разумеется, снова без уточнения, какая безопасность имеется в виду. Хотя мы и сами можем догадаться: в список на данный момент включены только те структуры, которые поддерживали российское гражданское общество, прежде всего, фонды - NED, Институт "Открытое общество" Джорджа Сороса и другие.

Попадание иностранной организации в список "нежелательных" влечет за собой полное сворачивание деятельности в России под страхом штрафов до полумиллиона рублей или до шести лет лишения свободы сотрудникам. Если на счетах российских НКО будут обнаружены средства "нежелательных организаций", эти средства будут тотчас же блокированы и переданы в пользу государства. На российских граждан за контакты с такой организацией налагаются штрафы до 15 тысяч рублей.

На этом фоне альтернатива в виде получения отечественного госфинансирования - президентских, региональных или муниципальных грантов - многим видится как единственный выход из ситуации, и именно этот путь сейчас выбирает подавляющее большинство оставшихся в России активных НКО.

Однако данная альтернатива представляется вредной и опасной иллюзией, чем-то вроде пения древнегреческих сирен, заманивающих моряков в свои сладкие сети, из которых потом не выбраться.

Первостепенное значение здесь имеет вопрос о степени нейтральности государственных денег в условиях авторитарного режима.

Предложения, от которых нельзя отказаться

Получение российскими НКО материальной помощи из-за рубежа грозит принудительным включением в список "иностранных агентов", штрафами, прекращением сотрудничества с госорганами и атаками местных или федеральных пропагандистских войск. Тем не менее, большинство российских организаций, попавших в список, живы и продолжают успешно работать - оказывать услуги населению, защищать жертв нарушений свобод и прав, бороться за окружающую среду, находя при этом поддержку у граждан.

Попадание организации в реестр "иностранных агентов" можно рассматривать как признание заслуг - раз преследуют, значит, чего-то действительно добились

Причина того, что закону об "иноагентах" не удалось разбить гражданское общество, видимо, заключается в том, что главная функция закона, на которую рассчитывал Кремль - диффамационная - так и не сработала. Да, власти удалось вбить очередной клин в общество и подбросить дров в топку ненависти россиян друг к другу. Однако сами некоммерческие организации никак себя не скомпрометировали. Более того, их международный авторитет только укрепился, так как все увидели, под каким давлением вынуждены работать в России высокопрофессиональные НКО. Несмотря на агрессию властей и завывание пропаганды, попадание организации в реестр "иностранных агентов" в известной степени можно рассматривать как своеобразное признание заслуг - раз преследуют, значит, чего-то действительно добились. Сейчас в реестр вписаны названия самых авторитетных и уважаемых правозащитных и экологических НКО, так что некоторые общественники пребывание в такой компании почтут и за честь.

Иное дело - президентские и другие государственные гранты. Эти деньги называют опасными или "токсичными", потому что прикасание к ним влечет за собой непрогнозируемые последствия: государство после вручения их благополучателю продолжает считать их своими. НКО, получившие государственное или муниципальное финансирование, часто становятся объектом манипулирования и давления и гораздо быстрее попадают в зависимость от государственных органов, чем получатели зарубежного финансирования.

Нет возможности пересказывать недавнее подробное исследование Transparency International - Russia о бюджетном финансировании как инструменте управления обществом. Процитируем лишь предисловие статьи:

"Бюджетное финансирование может использоваться, чтобы перенести политическое давление в плоскость преследования за экономические или коррупционные правонарушения. Объект политического давления воспринимается как жертва, но если представить его вором или коррупционером, общество поймет и примет репрессии. Таким образом, государство предпринимало последовательные шаги для того, чтобы, во-первых, ограничить внешнюю финансовую поддержку независимых некоммерческих организаций, с другой – сделать бюджетное финансирование действенным инструментом влияния на их деятельность".

Таким образом, в сегодняшних российских условиях не стоит доверять деньгам государства. Не стоит также считать легитимным финансовым источником того, чей статус заведомо нелегитимен. Исходя из расчета возможных рисков и последствий, зарубежное финансирование для российских НКО - даже сейчас, когда действует закон об иностранных агентах - представляется менее опасным и более нейтральным, чем гранты государственных (или аффилированных с государством) структур.