Как устроены исследования, преподавание и политический активизм в области гендера, тела и сексуальности в сегодняшней Центральной Азии? Как мы работаем и живем, о чем мечтаем в этом регионе? Это те вопросы, с которыми мы, исследовательницы и феминистки из Центральной Азии, сталкиваемся каждый день – и именно их мы хотим поднять в дискуссии о нашей научной работе и нашем активизме. В течение недели oDR будет ежедневно публиковать статьи из цикла на эту тему. Их цель – начать дискуссию между местными исследовательницами-феминистками, исследователями-феминистами и всеми другими, кто создает систему знаний в этом регионе.

Авторки данных текстов – женщины из Центральной Азии: исследовательницы, общественные деятельницы, деятельницы искусства и ученые, которые хотят изучить структурные и институциональные проблемы, характерные для наступившей в регионе эпохи безработицы, урезанных академических грантов, политических столкновений и экстрактивного сбора информации. Этот цикл статей появился в результате проекта "Интервенция", состоявшегося во время ежегодной конференции Центрально-Евразийского Исследовательского Общества (ЦЕСС) в октябре 2018 года.

Именно в рамках "Интервенции" феминистская писательница Гуля Максат предложила задаться вопросом о разных структурах власти, которые формируют исследовательские "субъекты". Эти субъекты зачастую являются местными активистками и людьми, для которых поле – это дом, а не оторванное от контекста пространство исследования, каковым оно является для иностранных ученых. Действительно, некоторые из этих "субъектов" получали десятки приглашений для исследовательских интервью, но сами мало что получали взамен. Когда дело доходило до научных публикаций, голоса местных активисток и активистов редко указывались в источниках. Напротив, их использовали лишь в качестве декораций к "большим аргументам" иностранных ученых. Этот подход можно назвать "экстрактивным добыванием данных", когда личный опыт местных исследователей присваивается сторонними наблюдателями, а сами они подвергаются постоянной объектификации.

Свой пятнадцатилетний опыт работы в такого рода исследованиях Максат называет "интеллектуальным харассментом", в ходе которого ее участие сводилась к символической роли "респондентки". Точно так же и в качестве активистки Максат нередко сталкивалась с тем, что ее интеллектуальный труд и мысли присваивались другими. Некоторые акторы гражданского общества и доноры, считает Максат, навязывают местным активистам свое видение социальной справедливости и попросту эксплуатируют их, чтобы "закрыть" индикаторы и цели своих проектов.

Совместно с теми, кто участвовал в первоначальной "Интервенции", мы хотим начать дискуссию о том, как гендерные и интеллектуальные субъектности обсуждаются и проблематизируются самими женщинами из Центральной Азии. В нашей дискуссии мы хотим сделать видимыми тех, кто скрывается за стерильным языком академических текстов или политических рекомендаций – анонимных местных "помощников" в исследовательских проектах. В полный голос мы хотим заявить о проблеме, о которой раньше говорили только шепотом.

Изначально в своих дискуссиях мы рассматривали вопросы о местных голосах и о видимости центрально-азиатских исследовательниц. Благодаря этим обсуждениям, мы поняли, что многие темы никак не включены в академические дискуссии на Западе или несут на себе оттенок публичного стыда, заставляющий многих исследователей молчать или бояться открыто обсуждать глубинные проблемы, связанные с их работой и позиционированием себя в академическом поле. Говоря о личных историях, мы хотим дать возможность многим другим присоединитьсяк нашему решению открыто говорить о существующих проблемах. Многие из тех вопросов, которые мы поднимаем, – не самые простые и не самые безболезненные, но мы должны начать на них отвечать.

Как подчеркивает Елена Ким в своей статье, вся серия данных публикаций перекликается с феминистским мышлением Сары Ахмед. Ахмед говорит об иерархиях создания знаний (knowledge production), в которых находящиеся за пределами западной нормативности пространства – физические, интеллектуальные, культурные – считаются периферийными и рассматриваются только как места для экстракции данных. Ахмед настаивает на возможности и даже необходимости критиковать это положение дел с позиций феминизма. Мы верим в то, что пришло время говорить открыто об этих насущных проблемах, о позиционировании женщин из Центральной Азии кем бы они ни были – исследовательницами, активистками, респондентками, просветителями, консультантками, журналистками, политиками или публичными фигурами.

Мы задаемся еще одним вопросом: где же место центральноазиатской исследовательницы в стремительно растущей академической сфере знания о ее регионе? Что делать если поле исследования не является для тебя лишь чужой сферой деятельности, а и есть твой дом и твоя жизнь, когда поле, в конце концов – это ты сама, твое собственное тело с его восприятием реальности, опытом и мыслями?

Эти статьи основаны на личном опыте самих авторок. Будучи "местными", мы в то же самое время отдалены от своего дома за счет отголосков колониализма – таких, например, как лингвистические иерархии в создании знания. Многие исследователи задаются вопросом о том, будут ли услышаны их голоса, если они выберут публикации на узбекском, казахском, кыргызском, таджикском или других языках, вместо доминирующих английского и русского языков.

Мы обсуждаем репрезентативный режим в академических институтах и гражданском обществе, коммодифицикацию и отчуждение от исследовательского труда, интеллектуальный харассмент и апроприацию, институциональную эксплуатацию и структурное неравенство. Делая это, мы хотим построить сообщество и движение, а не представить себя жертвами. Мы и наши коллеги, работающие в таких же контекстах, не являемся жертвами и мы отказываемся от виктимизации: мы открыто заявляем о себе, мы устойчивы к ярлыкам, стереотипам и рамкам, диктуемым сверху или вне нашего контекста. Наша способность размышлять над многочисленными ограничениями, рамками и системным неравенством позволяет нам оттачивать свои позиции и нашу деятельность как ученых-активистов, борющихся со всеми этими ограничениями.

Елена Ким открывает серию статей с само-рефлексии об опыте публикации в зарубежной исследовательской группе, где их "правительство" выделило ей средства на "развитие потенциала". Речь идет об эксплуатации – о системе неравенства, которая часто пристыжает "чужих" ученых в западной системе производства знаний. Саморефлексия Ким предлагает мощный манифест, чтобы перестать чувствовать стыд и начать жаловаться. Ким утверждает, что жалоба – это форма "утверждения моего Я". Это также форма коллективного утверждения власти и видимости – цель, которой эта первоначальная публикация стремится достичь.

Похожим образом Сийнат Султаналиева ставит под сомнение связь между производством власти и знаний в научной сфере Центральной Азии. "Где местные голоса, которые получали бы престижные награды за лучшие книги? Где иностранные голоса, которые бы писали на локальных языках?" спрашивает она. В конце концов, Центральная Азия постоянно выпускает свои собственные академические тексты и растущее число высокообразованных ученых. Султаналиева затрагивает важный вопрос о возвращении к полю исследования и возвращении результатов исследований, опубликованных за рубежом, самим жителям из Центральной Азии. Как мы можем установить двустороннюю связь и избежать эссенциалистских, ориентализирующих взглядов на регион, возникающих в результате структурного неравенства и экстрактивных полевых работ?

Давлатбегим Мамадшоева обращается к феминистским дискуссиям, чтобы задаться вопросом о том, как исследователь может найти методы работы, которые были бы полезны для их респондентов. Она возвращается к важным, но часто недооцениваемым вопросам динамики власти в условиях интервью между исследователем и респондентом. "Может ли феминизм предложить нам решение, дать нам пространство, чтобы выразить нашу субъективность и признание?" – спрашивает она, подчеркивая свою феминистскую позицию в процессе переосмысления "дома" в качестве не только исследовательского поля – но и поля битвы и пространства для активизма. Ее статья поднимает дополнительные вопросы о том, как местные женщины-ученые и дома, и за рубежом получают обвинения в том, что будучи в своих убеждениях и теориях слишком "чужими" для местных жителей, они одновременно и слишком далеки от "западных теоретических и методологических" рамок.

Мохира Суяркулова продолжает дискуссию, спрашивая, что происходит, когда "дом" – это поле, которое превращается в поле битвы. Получают ли пользу центральноазиатские ученые от того, что они в глобальной политической экономике производства знаний они играют роль "местных"? Каковы условия этого сложного позиционирования себя как человека из "поля", который глубоко чувствует необходимость внести свой вклад в благо местных сообществ, но также испытывает необходимость соблюдать правила систем знаний, в которых работает?

Наконец, Жанар Секербаева делает фокус на колониальной оптике и сбивающих с толку системах иерархий в производстве знаний в России и Центральной Азии. Размышляя о своем собственном опыте, Секербаева представляет сложную картину языковых подчинений, разделений и отчуждений, а также глубоко укоренившихся системных, но невидимых, неравенств между колониальным производством знаний и колонизированным "наверстыванием". Ее статья – важнейший пример деколониального анализа, созданного в надежде создать более критическую оптику для понимания пост-советского колониального прошлого и настоящего.

Эта серия статей является лишь первым шагом в более широком обсуждении деколонизации местных знаний в Центральной Азии. Мы надеемся, что благодаря нашим историям, саморефлексии и анализу, читатели смогут опереться на свой собственный опыт, вспомнить и поразмышлять о своих собственных проблемах в свете критики центральноазиатских систем производства знаний.

Это призыв к другим – ученым, исследователям, активистам, писателям, художникам – начать размышлять об интеллектуальных субъективностях, создающихся как непосредственно в поле, так и за его пределами.

Если Вы заинтересованы в написании материала к серии статей или в создании ответного материала на данные статьи, пожалуйста свяжитесь с редакторами oDR.