Свобода собраний в России все чаще оказывается под угрозой. Площадок и мест, где можно открыто говорить о, казалось бы, само-собой разумеющихся вещах – справедливости, равенстве, свободе выбора – становится все меньше. Но вопреки – а может быть, и благодаря – давлению извне, Московский Фемфест, состоявшийся 13 и 14 ноября, уже пятый год становится местом, где через перспективу гендерного равенства удается поднять самые фундаментальные, самые важные вопросы об устройстве российского общества. Феминистская повестка стала повесткой "для всех", а изменения, произошедшие за пять лет в программе фестиваля, в составе его участниц и в его аудитории, отражают изменения, случившиеся в гражданском обществе. О том, как феминизм стал поводом и способом говорить о неравенстве, насилии и бесправии, касающихся всех людей, вне зависимости от гендера и сексуальной ориентации, oDR поговорил с организаторками и участницами фестиваля.

Ирина Изотова, гендерная исследовательница, основательница и куратор фестиваля Фемфест

За пять лет существования Фемфеста мы прошли путь от edutainment’а к созданию глобальной и достаточно серьезной дискуссионной площадки. Мы начали первый Фест с самых очевидных, ключевых тем, но в то же время попытались сделать их максимально простыми и доступными, поэтому там были темы типа "Почему мужчины не носят юбки?". Мне очень важно было сделать такие популярные названия. И мы тогда осознанно не стали, например, включать тему о феминитивах. Сейчас они уже стали популярными и не так режут ухо, а тогда это были слова, которые бы оттолкнули 80% аудитории. Мы шли с популяризацией, с алфавитом – и пришли к работе с терминами, с концепциями; построили целую школу для тех, кто хотел войти в этот контекст.

Существует целый спектр тем, по которым вообще нужно начать говорить про гендер и феминизм: тело, язык, сексизм, насилие, экономическая уязвимость. И даже за пять лет мы не исчерпали этого спектра фокусов, через которые можно подойти к феминизму ближе. Но мы очень выросли: изначально мы точечно собирали разные проблемы — вот вам тарелка с разными ягодками, фруктами, смотрите, кому какая ягодка нравится, берите, кому что интересно. А сейчас, например, у нас целый день посвящен комплексу проблем экономической уязвимости. То есть мы говорим про корневые, системные проблемы, которые настолько подпитывают друг друга в своей плотной связке, что по отдельности о них, наверное, даже смысла нет говорить. Например, про цикл экономической уязвимости для женщины, когда она изначально выбирает в соответствии с гендерными стереотипами какую–то дорожку низкооплачиваемой работы, потом ее выбивает из колеи декрет, потом она оказывается в экономической зависимости, затем подвергается эмоциональному насилию, а дальше оно становится физическим. Мы делаем очевидным то, что обычно остается невидимым, но при этом структурирует неблагоприятный жизненный опыт множества женщин.

И самое главное — мы одновременно показываем решение: смотрите, обратите внимание, какие у вас есть собственные стереотипы по поводу выбора, обратите внимание, есть ли у вас независимые финансы, контролируете ли вы их; обратите внимание, в каких компаниях вы работаете. Соответственно, женщины получают возможность из этого знания сделать уже более грамотный выбор в своей жизни в сторону благополучия.

Общество эволюционирует от первобытных структур, где люди друг друга били дубинками, от права сильного — до общества, в котором уважают границы друг друга и умеют ненасильственно общаться; дают друг другу возможность раскрывать себя в своей красоте; к обществу созидания, здоровому обществу. И в этом плане нет никакого противоречия Фемфеста с задачами общественного развития и исторического процесса. Мы — тот рупор, тот созидательный инструмент именно потому, что мы удерживаем баланс, чтобы говорить про эти изменения.

К этим изменениям жадно тянутся многие, потому что и мужчинам очень важно разобраться: а что делать в этом мире, когда женщины стали выходить в верха, заговорили о своих правах, и все как-то треснуло, и хочется найти, создать новый гармоничный опыт жизни? И женщинам, которые устали на протяжении всей истории сидеть в подавленном, ограниченном состоянии: "Мы разные, мы хотим многого, мы хотим и это, и это, и в экономике, и в науке: везде хотим". Как это вообще может трансформировать общество гармонично, конструктивно?

Гендерные проблемы — это клубок в клубке других проблем, связанных с нашим совместным человеческим общежитием на Земле. Сейчас человечество становится перед вызовом взаимного сосуществования стран, культур разных, полов, в том числе. И как мы все это можем организовывать?

В гендерном равенстве есть огромный практический потенциал к тому, чтобы и экономика лучше развивалась, и к тому, чтобы общества были более устойчивыми, и чтобы не случалось взрывоопасных движений, никаких революционных сломов. Это способ создать саморегулируемую систему, которая будет успешна и в рамках страны, и в рамках всего мира, всего человечества.

Я добавлю еще, что неважно вообще, как все это называется: можно придумать любые названия, термины. Многие цепляются именно к слову "феминизм". Не нравится слово? Ну, давайте любое: неважно, главное, чтобы реально решались проблемы, вот и все.

Нурия Фатыхова, координаторка гендерной программы Фонда Белля в России, создательница первой российской базы эксперток S.he – She is an Expert

Фемфест — это история про визионерство. Пять-шесть лет назад, когда Ира Изотова его только придумала, задачей этого события было объяснить, что феминизм — это интересно и красиво. Проекты, казавшиеся нишевыми, темы, которые были тогда невидимы в публичной сфере, благодаря фестивалю получили большую сцену московского "Телеграфа" – на тот момент самую шикарную площадку столицы в двух минутах от Кремля.

Это все происходило, правда, в обстоятельствах, когда лидеры мнений позволяли себе довольно неприятные выпады в сторону феминизма, смеялись над этим словом или чурались его, а сексизм в публичной речи был абсолютной нормой.

Но зато тогда быть активистом было не так страшно, пространство для дискуссии было еще более-менее безопасным. Теперь же Фемфесту приходится становиться более осторожным. Нас приучили снижать громкость, когда речь идет о гендерном разнообразии. Наверное, это тоже такой маркер изменений в обществе: об ЛГБТ– говорить не принято еще или уже не принято, ни инфлюенсерам в инстаграмах (особенно на фоне объявления Российской ЛГБТ-сети иноагентом), ни людям из культурных элит и масс-медиа, ни тем более в бизнес-кругах. Все теперь вмещает слово "равенство", которое в этом году произносили все выступавшие. Но зато на фестивале теперь выступают люди, у которых уже есть значок "иностранный агент".

За прошедшие пять лет у фестиваля появилась аудитория успешных женщин из истеблишмента, бизнеса, которые говорят: "Так, без этого я же сейчас карьеру не сделаю! Надо научиться говорить про феминизм, про гендер". Они готовы выстраиваться в очередь, чтобы выступить на фестивале. Фемфест — это уже престижно.

Два года назад тема борьбы с насилием стала впервые главной на Фемфесте. На дискуссию по поводу закона о домашнем насилии пришло больше трех тысяч людей. Огромный "Телеграф" был заполнен. Резонанс у этой темы огромный до сих пор, возможно потому, что повестка борьбы за закон против домашнего насилия созвучна крику всего гражданского общества: "Россия против насилия! Мы против насилия!" А его вокруг нас меньше не становится. Мне до сих пор кажется, что секции фестиваля, где говорят о проектах против насилия — самые популярные.

С самого начала фестиваль был очень посещаемым. На первом было не меньше тысячи зрителей, в основном это были молодые люди до 30 лет. В то время — в 2016 году – многие уже начинали смиряться, что в России не остается площадок для свободных разговоров о собственной идентичности и обществе. И вдруг, представьте, какие-то девочки создают это самое публичное пространство, где можно говорить обо всем. Все бегут туда, им там хорошо. Другой площадки — такой мирной, такой красивой, а главное независимой — в тот момент в городе уже не было. Кстати, среди зрителей Фемфеста всегда было много мужчин. С одной стороны, это принцип фестиваля: все, кто говорит о феминизме – пойдемте на сцену. С другой — туда идут все вне зависимости от гендера, потому что там хорошо и свободно.

Аудитория Фемфеста постоянно растет. А феминизм становится в России способом говорить о гуманизме вообще, о правах, говорить о том, что любое насилие, в том числе со стороны государства – это зло, что гражданам нужно что-то другое, а именно равенство и разнообразие, несмотря на все дискриминационные законы в этой стране. Для меня московский Фемфест – про это.

Лола Тагаева, журналистка, специалистка по партнерствам и развитию фестиваля ФемФест

Пять лет назад я пришла в Фемфест модератором и вела фестиваль ровно в день, когда моей дочке исполнился месяц. 99% нормальных женщин сказали бы: "Нет! Я не сплю ночами!". А во мне тут проснулся такой журналистский зуд, потому что я почувствовала, что это очень верная тема. На тот момент я была шеф-редактором телеканала "Дождь", редактором отдела политики, и как политический журналист я прекрасно понимала, что за этим нужно смотреть, следить очень внимательно. Я чувствовала там правду. Феминистки начали затрагивать те проблемы, которые почему-то никто в политическом пространстве не озвучивает, хотя они очень важны.

Все эти пять лет повестка Фемфеста отражала то, что происходит в стране. Сначала она была скорее развлекательная, в хорошем смысле слова: про женщин-художниц, про искусство, про арт, про моду, про то, почему мужчины на самом деле носили юбки. Но на третьем фестивале, в 2019 году, главной темой было домашнее насилие. В дискуссии, которая длилась два часа, участвовали Алена Попова, Мари Давтян, Карина Москаленко из ЕСПЧ. Люди стояли, как в забитом метро. Как профессиональный ведущий я считывала аудиторию, и для меня в этот момент было очень важно понять, что участники, затаив дыхание, слушают.

В 2019 году мы пришли к выводу, что должны брать только те темы, которые касаются каждой женщины. Чтобы женщины в Новом Уренгое, которые смотрят фестиваль через трансляцию в сети "Одноклассники", чувствовали, что фемповестка — это их повестка. При этом я думаю, что феминитивы их не очень волнуют. Но их волнует тема материнства; их волнует, как после ковида, который в первую очередь ударил по женщинам, найти работу; их волнует неоплачиваемый домашний труд, разница в зарплатах и то, как конкретно защищаются их права.

Нашей задачей было сделать фестиваль глобальным, общероссийским и даже международным – с 2020 года мы приглашаем к диалогу европейских спикеров благодаря партнерству с Представительством ЕС в России Сейчас аудитория преимущественно российская, но в будущем мы хотим создавать фестиваль для всего мира, так как, несмотря на локальные различия, проблемы в корне одинаковы, а решения лучше вырабатывать коллективно, так как мы делим общую песочницу под названием "планета Земля".

Я бы сейчас нашу аудиторию мерила не теми людьми, которые приходят оффлайн, а теми, кого мы охватываем через медиа, через соцсети и через онлайн. Например, нас поддержала социальная сеть "Одноклассники".. Это два миллиона человек. Было больше пятидесяти публикаций в разных медиа, начиная от медийной площадки lady.mail.ru, у которой 20 миллионов, и заканчивая региональными медиа, как "ТВ-2" или "Тайга.инфо".То есть это уже не площадка в три тысячи москвичей.

Мы сформулировали задачи, которые касаются реально каждой женщины, взяли в партнеры медиа, которым стала интересна именно эта повестка, которую мы показываем. Сделали хороший, качественный, дорогой продакшн, чтобы были хорошие камеры, съемка отличного качества, хорошие переводчики — чтобы к контенту не было никаких претензий. Таким образом мы сильно расширили аудиторию, заявив, что мы действительно глобальный фестиваль, который проходит раз в год, он становится международным.

При этом консервативная часть российского общества, обладающая властным ресурсом, активно преследуют феминисток. Мы же вообще, в принципе, говорим о равноправии и о свободе. Это значит, что, конечно же, это повестка гражданского общества, в первую очередь. Нельзя говорить одновременно, что женщин бить нельзя, а пытки в тюрьмах можно. Понятно, что это бред. Просто мы в своей работе специализируемся непосредственно на гендерных проблемах и гендерных вопросах, потому что каждый должен заниматься своей задачей. Понятно, что ценности с другими представителями гражданского общества у нас абсолютно скорее одинаковые. Мне кажется, это ценности просто любого здорового человека, который хочет жить, созидая и сотворяя что-то, а не в насилии, не в страхе за свою жизнь, за жизнь своих близких, не жить в какой-то неспособности мыслить самостоятельно. В этом ключе, естественно, мы, конечно, представители гражданского общества.

Ирина Горшкова, ответственный секретарь Конфедерации труда России по гендерному равенству

Неоплачиваемый труд, как и отсутствие в России эксклюзивных мужских отпусков по уходу за ребенком — это проблемы, которые вносят вклад в гендерный gap. Эта тема важна, и о ней нужно говорить: о ней говорят и в Европе, и во всем мире, и Фемфест в этом смысле абсолютно в тренде того, что обсуждается феминистскими инициативами.

Читала, что кто-то критиковал нынешний Фемфест за то, что нет новых тем, что они якобы зациклились на одних и тех же вопросах. Но мне кажется, что нужно продолжать проговаривать простые вещи, обязательно должны быть низкопороговые просветительские инициативы. Ведь даже журналистки деловых изданий иногда задавали вопросы, которые показывали, что они еще не до конца понимают некоторые важные аспекты экономического гендерного неравенства. При этом отмечу, что деловые издания на порядок чаще других "прогрессивных" изданий пишут о проблемах, которые волнуют работающих женщин. Если эти журналистки еще не в полной мере разобрались с темой, то что можно говорить об аудитории? Поэтому я думаю, что Фемфест на правильном пути.

Я смотрю на вопросы гендерного равенства в социально-трудовой сфере сквозь призму профсоюзного движения, выстраивания социального диалога между тремя сторонами: государством, работодателями и профсоюзами, как представителями работников и работниц. Участие в Фемфесте я рассматривала в том числе как возможность обратиться к сообществу женщин, успешных в бизнесе, занимающих высокие позиции. Нужно, чтобы они еще более настойчиво поднимали вопросы о гендерной несправедливости в бизнес-объединениях и ассоциациях, заставляли прислушиваться к их голосу Российской союз промышленников и предпринимателей, от позиции которого многое зависит в деле принятия, например, Конвенции Международной Организации Труда против насилия и харассмента на работе.