Украина преследует своих граждан, насильно мобилизованных для участия в войне на стороне России, несмотря на первоначальные обещания амнистии со стороны руководства страны.

С февраля этого года тысячи мужчин в оккупированных Россией районах Донецкой и Луганской областей были схвачены на улицах, в общественном транспорте или на работе и отправлены на фронт воевать против украинских войск.

Украина считает принудительную мобилизацию на оккупированных Россией территориях военным преступлением. С начала вторжения в феврале 2022 года украинское правительство проводит публичную кампанию, направленную на жителей оккупированных территорий, обещая мобилизованным мужчинам освобождение от наказания, если они не совершали военных преступлений.

Тем не менее адвокаты, работающие с делами насильно мобилизованных, рассказали OpenDemocracy, что Украина недостаточно тщательно расследует обстоятельства, при которых ее граждане присоединились к российским военным подразделениям.

В результате, по их словам, людей, которых заставили участвовать в боевых действиях, теперь ошибочно привлекают к ответственности за государственную измену.

Предатель или жертва?

Принудительная мобилизация — это "часть геноцидального характера войны России против Украины, еще один метод, которым Россия убивает украинцев", — говорит Алена Лунова, юристка и директор по адвокации киевской правозащитной организации ZMINA.

Если отправленные Россией на фронт украинцы выживают, то часто попадают в плен к украинским войскам.

В плену, рассказывает Лунова, с ними по умолчанию обращаются, как если бы они вступили в российскую армию добровольно — по сути, как с предателями. Некоторых уже привлекли к уголовной ответственности и приговорили к лишению свободы на срок до 15 лет.

Согласно Женевской конвенции, военнопленные не могут привлекаться к ответственности, пока находятся в плену у противника. С другой стороны, Украина имеет право судить своих граждан за вступление в незаконные вооруженные формирования.

Такие заключенные содержатся в лагерях или следственных изоляторах под стражей, их будущее остается неясным. Отправят ли их обратно на подконтрольную России территорию, возможно, против их воли, в рамках обмена пленными? Или в конце концов освободят и позволят самостоятельно вернуться домой?

ZMINA, правозащитный центр, в котором работает Лунова, считает, что если гражданин Украины, проживающий на оккупированной Россией территории, не совершил никаких военных преступлений, то украинское государство должно "исходить из предпосылки", что он воюет на стороне российских войск "поневоле".

"Доказать обратное должно государство", — говорит Лунова.

Генеральная прокуратура Украины считает принудительный призыв и мобилизацию на оккупированных Россией территориях военным преступлением и ранее проводила по ним уголовное расследование. До российского вторжения в феврале 2022 года Украина подавала в Международный уголовный суд несколько заявлений по фактам принудительного призыва в армию на подконтрольной России территории.

"Так не должно происходить, государство [Украина] должно в какой-то момент определиться со своей позицией", — говорит Лунова.

Генеральная прокуратура Украины не ответила на запрос OpenDemocracy прокомментировать ситуацию.

Дела рассматриваются за день

Павел Лисянский, адвокат и основатель "Восточной правозащитной группы", которая следит за соблюдением прав человека в Донецкой и Луганской областях, недавно представлял в украинском суде интересы одного из принудительно мобилизованных.

Лисянский рассказывает историю Сергея (имя изменено), школьного учителя информатики из "ДНР", которого забрали прямо с работы 23 февраля этого года.

За день до начала вторжения России вооруженные охранники отвезли Сергея, как ему сказали, на "военный сбор" — подготовительное мероприятие для проверки документов и численности военнообязанных.

В действительности сбор оказался предлогом для отправки Сергея и других в Россию, а оттуда — на линию фронта в Харьковской области. Там им приказали рыть окопы.

После того, как Сергей и его подразделение попали в плен, его сестра, проживающая в Киеве, попросила Лисянского представлять интересы брата. Сергею предъявили обвинения по трем пунктам: государственная измена, участие в террористической организации и участие в незаконном вооруженном формировании.

"Выбранной нами стратегией [защиты] было доказать, что изначально [у Сергея] не было причин идти в армию", — говорит Лисянский.

"Многие высокопоставленные чиновники говорили, что если тебя мобилизовали насильно, то ты — жертва. Я хотел доказать это в суде", — поясняет он.

В суде Сергей не отрицал, что в плен его взяли на передовой. Но неоднократно заявлял, что попал в ряды российской армии не по своей воле.

По словам Лисянского, украинские прокуроры не стали расследовать обстоятельства того, как именно Сергей оказался на линии фронта. А в качестве одного из доказательств против обвиняемого использовали скриншот с сайта "Миротворец", который собирает информацию о предполагаемых "врагах" Украины.

Предположительно, базу "Миротворца" ведут близкие к украинским силам безопасности волонтеры. После того как Сергей попал в плен, на сайте появилось его досье.

Несмотря на усилия Лисянского, Сергея приговорили к 13 годам лишения свободы.

По делу Сергея провели пять слушаний, однако, по словам его защитника, большинство дел военнопленных из Луганска и Донецка рассматриваются за один день. По сообщениям некоторых СМИ, судья может параллельно принять решения по четырем делам.

Алена Лунова также рассказала OpenDemocracy, что украинские суды не расследуют обстоятельства, подтолкнувшие украинских граждан вступать в ряды российских или подконтрольных России сил, ни во время следствия, ни на досудебной стадии.

По данным национального судебного реестра, говорит Лунова, Украина привлекает жителей Луганска и Донецка к ответственности за государственную измену, но не привлекает их за военные преступления.

"Их судят потому, что их поймали в форме со знаками отличия ["народных республик"]. Нет никаких доказательств того, что они совершали военные преступления. Это ставит такие дела под сомнение", — говорит она.

Лунова уверена, что необходимо гарантировать всестороннее изучение фактов, когда речь идет о возможной насильственной мобилизации Россией гражданина Украины.

"Государственная измена — это умышленное действие. Когда речь идет о жертве военного преступления, никакого умысла быть не может", — поясняет она.

"Избегайте мобилизации"

С июля 2021 по июль 2022 года Россия принудительно мобилизовала на оккупированных территориях более 100 тыс. человек, говорит Лисянский. Она провела восемь волн мобилизации в рамках программы создания боевого армейского резерва.

19 февраля — за пять дней до полномасштабного вторжения — подконтрольные России силы объявили всеобщую мобилизацию. Тогда Генеральная прокуратура Украины заявила, что насильно мобилизованные украинские граждане являются жертвами военного преступления, и начала расследование.

Украинское правительство и официальные лица обратились к мужчинам на оккупированных территориях с призывом избегать мобилизации. Уже мобилизованным предлагали сдаваться украинским войскам при первой же возможности.

Но с тех пор, по данным национального судебного реестра, местные суды в Украине рассмотрели и вынесли приговоры по более чем 50 делам о государственной измене.

Поскольку деталей конкретных дел нет в открытом доступе, openDemocracy не может проверить, какие из этих дел касаются насильно мобилизованных мужчин, а какие — тех, кто вступил в российскую армию добровольно.

Но Лунова, подробно изучавшая реестр, говорит, что судьи в том числе рассматривали дела, в которых обвиняемые объясняли, что их принуждали вступить в армию. По ее словам, в этих случаях подсудимых приговорили к 13-15 годам лишения свободы.

В условиях военного положения в Украине за государственную измену человек может быть приговорен в том числе и к пожизненному заключению.

Жизнь в страхе

Жители оккупированных территорий, которые хотят избежать мобилизации, живут в постоянном страхе.

Последние девять месяцев Юрий (имя изменено) скрывается в Донецке. Его окна постоянно занавешены шторами, а вечерами он не включает свет. Еду и воду ему приносит мать, сам он в магазин не выходит.

"Сидеть одному в четырех стенах ужасно тяжело, — рассказывает Юрий openDemocracy через мессенджер. — У меня и раньше были тараканы в голове, а теперь их еще прибавилось. Я стал больше пить, плохо сплю, набрал вес. Все это неприятно. Очень хочу выйти на улицу, хотя бы просто прогуляться, но пока не рискую".

В феврале, по словам Юрия, местный университет отправил одного из его друзей на призывной пункт под угрозой отчисления. Теперь друг числится пропавшим без вести. Коллега Юрия по работе умер — скорее всего, погиб после мобилизации.

До начала войны можно было подкупить призывную комиссию в Донецке или Луганске и пересечь границу с Россией. Теперь единственный способ — затаиться до окончания боевых действий. За уклонение от мобилизации оккупационные власти могут приговорить к 10 годам лишения свободы.

Как менялась позиция Украины

По словам Международного комитета Красного Креста, находящиеся в российской армии украинцы в случае попадания в плен защищены Женевской конвенцией и считаются военнопленными.

Несмотря на это, как поясняет Лунова, Украина имеет право судить своих граждан за переход на сторону врага согласно внутреннему законодательству. Беда в том, что оно не предполагает различий между преступниками и жертвами.

Некоторые украинцы присоединились к пророссийским силам добровольно. А некоторые насильно мобилизованные, возможно, совершали военные преступления.

По этим причинам Украина не может пообещать поголовную амнистию всем таким заключенным. Но изначально мягкая позиция Украины начала меняться по мере того, как продолжалась мобилизация, говорит Лунова:

"Политическая позиция Украины изменилась. В начале полномасштабного вторжения был непонятен масштаб мобилизации, было неясно, как [мобилизация] будет выглядеть на фронтах".

За сменой официальной позиции также может стоять непосредственно Генеральный прокурор Украины, считает Лунова.

Проанализированные ею дела говорят о единой практике привлечения к ответственности принудительно мобилизованных, что наводит на мысль о приказе сверху.

"Мы пытались донести до [Генерального прокурора] Андрея Костина о проблеме осуждения граждан Украины на ужасные сроки по сомнительному следствию. Но у меня есть ощущение, что прокуратура пока не готова говорить об этом, потому что это сложный вопрос", — говорит Лунова.

Еще одна причина, по которой Украина могла изменить свою политику в отношении военнопленных — потребность в большем количестве пленных солдат, которых можно выставить на обмен с Россией, считает аналитик-конфликтолог одной из украинских НПО.

"У России, скорее всего, было больше [военнопленных], потому что украинские войска оборонялись на первом этапе вторжения", — на условиях анонимности рассказал он openDemocracy.

Ни Украина, ни Россия с февраля не публиковали данные о количестве находящихся у них военнопленных.

С начала октября Украина, по словам главы "ДНР" Дениса Пушилина, вернула на оккупированные части Луганской и Донецкой областей 104 украинских гражданина в рамках обмена пленными.

В начале осени, говорит Павел Лисянский, его клиента Сергея обменяли и вернули на оккупированные территории без его ведома. В открытых источниках есть данные об обмене в сентябре другого насильно мобилизованного военнопленного из Донецкой области, осужденного за те же преступления, что и Сергей.

Министерство Украины по реинтеграции оккупированных территорий продолжает призывать жителей Донецка и Луганска сообщать Украине о случаях принудительной мобилизации и по возможности сдаваться украинским войскам.

"Судить насильно мобилизованных за государственную измену явно неправильно. Ситуацию нужно менять. Как именно — вопрос открытый", — говорит Лунова.

Перевод: Евгения Польщикова