Одиночные пикеты участников ВДВЗ у Министерства иностранных дел.

Спустя четыре месяца после возобновления государственной программы помощи ипотечным заемщикам, попавшим в сложные жизненные ситуации, держатели валютных кредитов продолжают пикетировать правительственные здания в Москве. Заемщики называют меры поддержки со стороны властей фарсом и требуют реальной помощи.

Домой или в тюрьму

Дмитрий Юрин, участник Всероссийского движения валютных заемщиков (ВДВЗ) из Санкт-Петербурга, старается жить на 200 рублей в день. Он официально безработный, не может выплачивать ежемесячные взносы за однокомнатную квартиру, которую взял в ипотеку, от него ушла жена и требует алименты на содержание общего ребенка. Несмотря на это, у Юрина большие планы на ближайший год:

"Я намерен к марту либо отбить свою квартиру, либо сесть в тюрьму. Как раз будут выборы, в них, наверняка, будет участвовать Путин. И я в эти дни пойду в банк с лозунгами против него, чтобы привлечь внимание к проблеме и стать политзаключенным, как Дадин. А потом эмигрирую. Зачем мне жить в такой стране? Здесь настоящее крепостное право до сих пор, абсолютно феодальный характер между человеком и властью", - делится он.

Свою "однушку" площадью 27 кв.м. Дмитрий приобрел в 2007 году. Квартира должна была стать жилищным стартом для него и его супруги. Юрин планировал выплатить ипотеку за семь лет. Он работал специалистом по маркетингу в петербургском представительстве японской фирмы Panasonic, получал зарплату в долларах, а потому и кредит решил брать в американской валюте.

"В то время казалось, что ситуация с кризисами в прошлом, что это что-то такое связанное с семибанкирщиной, периодом первоначального накопления капитала. Теперь пришел народный вождь, подъем во всем, возрождение страны. Я тогда был патриотом. Поддерживал власть вплоть до 2014 года".

Экономические потрясения 2008 года семья Юриных пережила, хотя и пришлось находить дополнительные заработки. А вот валютный скачок 2014 года ударил по семейному бюджету слишком сильно. К этому времени Panasonic уже закрыли свое представительство в Санкт-Петербурге, и Дмитрий занимался предпринимательством: руководил студией сферического кино в детском планетарии в Великом Новгороде. В дни кризиса 2014 года он оставил бизнес и вернулся в Санкт-Петербург. На первое время решил устроиться таксистом, но остался работать им до сих пор. Во-первых, должника в офис брать никто не хочет, даже несмотря на хорошее портфолио. Во-вторых, он сам понял, что в его положении проще оставаться официально безработным.

"Залог становится меньше стоимости долга. У тебя забирают залог, и еще сверху остается "хвост", который ты должен выплачивать. Все забрали, а ты работаешь в офисе и с тебя еще взыскивают деньги. В этой ситуации остается только невзыскуемость, то есть нужно скрываться от приставов. А как от них скрываться, если ты на работе?" - объясняет заемщик.

Юрин подал заявку на участие в государственной программе помощи валютным ипотечникам, но получил отказ от своего банка "Юникредит". Вместо этого банк предложил растянуть выплату кредита на 24 года, ежемесячный платеж при этом должен составить 22 тыс. рублей. После всех выплат мужчине будет уже 64 года и не факт, что "хрущевка" 1966 года постройки, в которой он приобрел квартиру, не пойдет к этому времени под снос. От такого компромисса Дмитрий отказался и сейчас дожидается, чем закончатся его судебные тяжбы с банком и электронные торги, на которых будут продавать его квартиру.

Всероссийское движение валютных заемщиков, к которому Юрин присоединился еще в 2014 году, он сравнивает с движением Ганди, а себя называет врагом имперского сознания и сторонником евроинтеграции. Он вспоминает многочисленные победы ВДВЗ, когда толпы заемщиков приходили в банковские офисы и требовали, чтобы руководство банков начинало с ними диалог.

За участие в организации этих акции, как он считает, сегодня "Юникредит" не идет ему навстречу. Сейчас, поясняет Юрин, другое время, и шум вокруг валютной ипотеки поднимают единицы – кому-то удалось договориться с банком, кто-то смирился со своей участью, кто-то просто не дожил.

Программа дискриминации

Госпрограмма помощи ипотечным заемщикам стартовала в июне 2015 года. На ее реализацию было выделено 4,5 млрд рублей. Оператором стало Агентство ипотечного жилищного кредитования (АИЖК). По ожиданиям правительства, помощь должна была быть оказана не менее 22,5 тысячам заемщиков. Однако из-за мягких требований к потенциальным участникам в их число вошли преимущественно рублевые заемщики. Так, после правок, внесенных в ноябре 2016 года, претендовать на поддержку государства мог любой человек, взявший кредит на покупку жилья, чьи доходы снизились на 30%. Бюджет программы был исчерпан уже в марте 2017 года - на три месяца раньше, чем планировалось.

В том же марте 2017 года участники ВДВЗ встретились с министром финансов РФ Антоном Силуановым и попросили его возобновить программу, сделав упор на помощь держателям валютных кредитов.

Программа была перезапущена 22 августа 2017 года, и на ее реализацию государство выделило еще 2 млрд рублей из резервного фонда. По прогнозам правительства, этого должно хватить на реструктуризацию как минимум 1,3 тыс. кредитов.

Одиночные пикеты участников ВДВЗ у Министерства ЖКХ.Формально поддержка снова рассчитана на всех заемщиков по ипотечным жилищным кредитам. Но по факту помощь будет оказана в первую очередь тем, у кого размер ежемесячного платежа по кредиту вырос не менее чем на 30% - то есть держателям валютных кредитов. Однако условие дискриминирует и некоторых валютных заемщиков, например, тех, кто добросовестно выплачивал кредиты до кризиса 2014 года, внося бОльшие ежемесячные суммы в надежде погасить долг досрочно.

У программы есть и ряд других условий. Помощь оказывается только гражданам России, воспитывающим как минимум одного несовершеннолетнего ребенка или на иждивении которых находятся учащиеся не старше 24 лет. Помимо них, в программу включены ветераны боевых действий и инвалиды.

При этом доход семьи за три месяца до даты подачи заявления не должен превышать на каждого члена семьи размер двух прожиточных минимумов в регионе проживания заемщика, а приобретенное по ипотеке жилье должно быть единственным.

Заемщик, соответствующий этим требованиям, вправе написать заявление в свой банк и попросить список необходимых документов. Но банк может отказать уже на этом этапе, заявив, что не хочет связываться с дефолтным клиентом, как это и произошло в истории с Юриным.

Если общий язык все же найден, клиент передает в банк необходимые документы, а тот, в свою очередь, отправляет их в АИЖК. Далее АИЖК единовременно выделяет деньги банку в размере до 30% от суммы долга, но не более 1,5 млн рублей, а банк заключает с заемщиком новый, рублевый договор.

В особых случаях агентство может поддержать и большей суммой, а также оказать помощь лицу, не проходящему по одному из критериев, но для этого необходимо решение межведомственной комиссии, созданной Министерством строительства и ЖКХ.

Представители ВДВЗ многие условия программы называют дискриминационными и требуют включить в нее несколько пунктов. По их мнению, программа должна распространяться на людей пенсионного и предпенсионного возраста, которым при потере квартир будет особенно сложно решить свои жилищные проблемы. Сейчас эта категория людей получить помощь практически не может, так как их дети, как правило, старше 24 лет и не являются учащимися.

Также заемщики просят включить в программу пункт, регламентирующий финансовое участие банка в мерах по оздоровлению кредитного обязательства. Отсутствие этого условия, по словам заемщиков, позволяет кредитору устраниться от софинансирования и принимать участие в оздоровлении только в качестве связующего звена между заемщиком и АИЖК. По словам представителей ВДВЗ, никак не защищены и заемщики, чьи долги были проданы банками другим, сторонним организациям.

Прямое действие

Акции валютных заемщиков у российского парламента возобновились 23 октября и продолжаются до сих пор. Пикеты также проходят у стен Министерства строительства и ЖКХ и Министерства иностранных дел. По их мнению, МИД должен обратить внимание на то, что зарубежные банки, выдававшие валютные кредиты, неохотно идут на диалог с проблемными ипотечными заемщиками, желая получить со своих клиентов максимальную прибыль.

Однако эти акции остались практически незамеченными СМИ. Протестующими валютными заемщиками сегодня никого не удивить. За последние три года редкий месяц обходился без их протестной активности. Митингами и пикетами ипотечники не ограничивались. Несколько раз они объявляли голодовки в офисах банков, "захватывали" общественные приемные депутатов и Центробанка, перекрывали дороги.

Заемщики проводили совместные акции с обманутыми дольщиками и дальнобойщиками из Объединения перевозчиков России. Полиция и спецслужбы уже давно знают главных заводил. Но эти люди останавливаться не намерены, поскольку уверены, что все положительные изменения, которых им удалось добиться, были достигнуты благодаря акциям прямого действия.

"Первые случаи, когда банки шли на компромисс и согласились реструктуризировать ставки по валютной ипотеке, были еще до государственной программы поддержки. И они стали результатом наших акций, - объясняет Александр Александров, участник ВДВЗ из Санкт-Петербурга. - Я убежден, что и сама государственная программа - следствие нашей активности".

"Ну и как вы дошли до жизни такой, что взяли ипотеку в валюте?"

По словам Александрова, в последнее время во власти появились люди, готовые вести продуктивную работу с заемщиками. Раньше же любые диалоги начинались с вопроса: "Ну и как вы дошли до жизни такой, что взяли ипотеку в валюте?"

Намеки на то, что валютные заемщики сами виноваты, звучали и в публичных выступлениях представителей власти. К примеру, в январе 2016 года пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков в беседе с журналистами заявил, "что это (получение кредита в иностранной валюте) был выбор и расчет тех людей, которые брали на себя обязательства именно на тех условиях, которые сейчас приводят к очень затруднительной ситуации".

Ипотека без права выбора

Участники ВДВЗ, большинство из которых оформили свои кредиты в 2006-2008 годах, тем не менее уверяют, что банки в то время практически вынуждали брать валютные кредиты, не оставляя другого выбора.

Александров оформлял кредит в "Райффайзенбанке" на покупку готовой квартиры в 2007 году. В то время у него только родился сын и нужно было быстро решать жилищный вопрос. Банк отказал в выдаче рублевого кредита, так как ежемесячная выплата по нему составила бы больше половины дохода заемщика. При зарплате 50 тыс. рублей платеж был бы 26 тыс. рублей – всего на тысячу рублей больше, чем необходимо. Тут же была предложена валютная ипотека, позволявшая платить 24 тыс. рублей в месяц. Но такие условия были актуальны только первый год. В 2008 году вместе со стоимостью доллара резко увеличились и суммы ежемесячных платежей.

"Я согласился на валютный кредит, поскольку не было другого выбора. Плюс в то время была уверенность, что наше государство стало совсем другим, и повторение 1998 года невозможно", - объясняет он.

По данным Агентства ипотечного жилищного кредитования, после кризиса 2008 года, выдача кредитов в иностранной валюте резко сократилась – до кризиса доля таких кредитов составляла 26%, а к 2014 году – уже менее 1%. Однако переводить в рубли старые валютные кредиты банки не торопились.

"В 2012 году я пришел в банк и написал письмо, в котором сообщил, что еще не пережил прошлый кризис, и попросил перевести свой кредит в рубли. Банк ответил отказом, сославшись на то, что у него нет такой программы", – вспоминает Александров.

Среди валютных заемщиков популярно мнение, что банки специально не шли навстречу своим клиентам, надеясь на сверхприбыль от нового кризиса. По мнению активистки ВДВЗ Ирины Востриковой, о грядущей девальвации рубля в 2012 году знали и банки, и государство, но меры по спасению вкладов не предпринимались.

В качестве доказательства Вострикова приводит цитату из одобренных Банком России "Основных направлений единой государственно-кредитной политики на 2013 год и период 2014 и 2015 годов": "Следствием этого (изменения настроений участников российского и мирового рынков), а также результатом отказа от использования курсовых операционных ориентиров станет рост неопределенности динамики курса рубля в среднесрочной перспективе. В данных условиях возрастет значение управления курсовым риском экономическими агентами как в реальном, так и в финансовом секторе".

Самоубийство как протест

Первые недели после обвала рубля в конце 2014 года Александров вспоминает одним словом – "паника". Кто-то шел на "мировую" с банком, отдавая единственную квартиру, за которую несколько лет исправно платил по кредиту, кто-то устраивался на дополнительные работы, чтобы хоть как-то отбивать накопившиеся долги. По словам собеседников, счет погибших в 2014-2017 годах заемщиков идет на десятки – среди них и те, кто умер от болезней, и те, кто не выдержал стресса и пошел на суицид.

Галина Саморокова участвует в протестных акциях заемщиков с первых дней кризиса 2014 года"Менее полугода назад погиб Андрей Щербаков, ему было 40 лет, у него осталось трое детей. "Совкомбанк", в котором у него был кредит, сказал, что не пойдет на уступки, он и застрелился… Мне этого не понять. Если и стреляться, то хотя бы в офисе банка, чтобы был какой-то резонанс", - рассказывает Галина Саморокова, активист ВДВЗ из Москвы.

Она участвует в протестных акциях заемщиков с первых дней кризиса 2014 года. За это время потеряла работу – Галина занимала руководящий пост в фирме, но высшее начальство уволило ее, увидев в телевизионном репортаже с акции валютных ипотечников. Из семьи ушел муж – многие заемщики сломались и сдались. Она уверена, что ее телефон прослушивается правоохранительными органами, а "Райффайзенбанк", у стен которого она организовывала протестную акцию с плакатом "Австрия – родина "Райффайзенбанка" и Гитлера" ни за что не согласится идти на уступки по ее кредиту.

Но вера в лучшее не покидает Саморокову: "Несколько лет мы стоим один на один с этой финансовой махиной. Никто не хотел нам помогать, говорили, что мы сами виноваты, что мы безграмотные, при том, что среди нас куча людей с высшим экономическим образованием! Но теперь мы набрались опыта и уверены в себе".

Молчание государства

Управляющий партнер агентства недвижимости "Метриум Групп" Мария Литинецкая считает, что основная причина затянувшейся проблемы валютной ипотеки в России - это отсутствие регулирования сферы со стороны государства и принципиальная политика невмешательства в отношения между заемщиками и кредиторами со стороны властей.

"В Европе проблема валютных заемщиков ипотеки также есть. Чаще всего с ней сталкиваются жители Старого света, чей доход номинирован в евро, а жилье они приобретают в странах, которые в еврозону не вошли. Несмотря на общую стабильность валюты, курсовые колебания в еврозоне случаются. В связи с этим Европейская комиссия приняла директиву по ипотечному рынку (Mortgage Credit Directive), которая закрепила за заемщиком право перевести свой кредит в любую другую валюту. Кроме того, банк обязан реструктурировать долг, если платежи по ипотеке становятся чрезмерными. Кредитор также должен оповещать своего клиента в случае колебания обменной ставки более чем на 20%. В Польше и Венгрии, которые также столкнулись с проблемой ипотечных заемщиков в 2008-2009 гг., власти просто обязали банки пересчитать выданные кредиты в иностранной валюте по льготному курсу. Российские чиновники подобных мер не предпринимали", - объясняет Литинецкая.

О необходимости оказания помощи валютным заемщикам представители различных ветвей власти и Центробанка говорили с первых дней кризиса 2014 года. На рассмотрение Госдумы выносились законопроекты, связанные с этой проблемой – об ипотечных каникулах, о запрете изъятия жилья за долги по валютной ипотеке, о переводе валютных долгов в рублевый эквивалент. Но все они не были приняты.

Одиночные пикеты участников ВДВЗ у Министерства иностранных дел.Центробанк, в свою очередь, ограничился только рекомендацией банкам перевести проблемные ипотеки в рублевый эквивалент, по "справедливому курсу" 39,34% (согласно курсу доллара, установленному Банком России на 1 октября 2014 года). Даже действующая сейчас государственная программа помощи ипотечным заемщикам требует согласия банка в ней участвовать. Понятно, что, с одной стороны, банку выгодно получить дополнительное финансирование по дефолтному кредиту от государства, но с другой, он может встать в позу и продолжать требовать от заемщика всю сумму, с учетом процентов и пени.

Разбираясь в произошедшем с валютной ипотекой в России, руководитель экспертного бюро "Сперанский" Дмитрий Сперанский проводит параллель с азартными играми: государство организовало "казино", заемщики сделали ставку на валютные кредиты, но не угадали, а государство, вроде бы не справившееся со своей обязанностью удерживать стабильность национальной валюты, снимает с себя все претензии.

"Кто виноват, спорить можно до хрипоты. Брать в валюте кредиты было по многим параметрам выгоднее, но чревато подобными рисками. Банки тут вообще не при чем. Они потеряли от курсовых спадов, как и все остальные. Под долларовые кредиты они привлекали долларовые ресурсы. Им точно также самим надо расплачиваться по ним долларами", - объясняет Сперанский.

Тем не менее истории заемщиков, которым банки отказывали в переводе валютной ипотеки в рублевую еще до начала дефолта, служат ярким опровержением "невиновности" кредиторов.

Непопулярный продукт

После обвала рубля 2014 года в российских властных кругах не раз раздавались призывы полного запрета валютной ипотеки. Об этом, в частности, говорили советник президента России Герман Клименко и лидер ЛДПР Владимир Жириновский.

Государственная Дума рассматривала законопроекты, связанные с запретом выдачи ипотечных кредитов в иностранной валюте, но они не прошли ни в 2015, ни в 2016 году.

По мнению экспертов, ипотечные валютные кредиты после 2014 года стали исключительной редкостью и какой-то острой необходимости в их запрете нет.

"Валютную ипотеку можно было бы запретить под предлогом заботы и защиты граждан, которые зарабатывают в рублях. В таком случае государство поставит перед риском тех людей, которые работают в международных компаниях, оклады которых привязаны к иностранной валюте. У них не окажется выбора, и они будут вынуждены брать ипотеку в рублях. В случае укрепления рубля эти люди могут оказаться в столь же сложной ситуации, как валютные заемщики во время кризисов 2008 и 2014 годов", - считает Катерина Соболева, управляющий директор департамента жилой недвижимости Группы Becar.

Не видят смысла в этом запрете и сами валютные заемщики, заключившие ипотечные договоры до 2008 года. Они считают, что лучшей антирекламой долларовой ипотеке служат их истории, а законодателям советуют обратить внимание на другие, более насущные проблемы.

Но в то время как держатели валютных кредитов уже три года ждут от российского парламента введения моратория на изъятие у них залоговых квартир и корректировки действующей программы поддержки заемщиков, Госдума только в ноябре 2017 года приняла законопроект, обязывающий банки информировать заемщиков о рисках оформления кредитов в иностранной валюте.

Этот запоздалый законопроект, принятый после сотен историй разбитых людских судеб, скорее похож на фарс и издевательство со стороны законодателей.