Утром 23 июня, на исходе четвертого месяца войны России против Украины, в Лычаковском районном суде Львова готовятся к слушаниям по делу народного депутата Виктора Медведчука – его обвиняют в госизмене. 42-летний судья Григорий Жовнир усаживается за стол под сенью раскидистого фикуса. Небольшой, залитый солнцем зал остается практически пуст: кроме прокурора и двух адвокатов за процессом наблюдают едва ли полдесятка журналистов.

Но и они здесь ненадолго. Первым же делом прокурор, а затем и адвокаты просят выгнать журналистов и продолжать слушания за закрытыми дверями. Их аргументы повторяются: дело содержит государственную тайну, разглашение материалов может навредить национальной безопасности, к тому же Медведчук – подозреваемый и свидетель в других уголовных делах, хорошо осведомлен о действиях высшего военного руководства России и требует особой защиты. Ходатайства журналистов об организации гласного процесса, а уж тем более о его прямой трансляции остаются без ответа – менее чем через полчаса после начала заседания судья Жовнир закрывает его для публики до оглашения приговора.

Самого 67-летнего Медведчука все это время едва ли можно разглядеть в правом нижнем углу телевизора, висящего возле входа в зал. Обвиняемый будет участвовать в процессе по видеосвязи из киевского суда – тоже якобы из соображений безопасности. Обычно подтянутый и импозантный политик, декларировавший среди прочих предметов роскоши 17 дорогих костюмов, заметно осунулся, в суд его доставили в сером спортивном трико.

На костюмы, а также другое имущество – драгоценности, произведения искусства, шубохранилище жены Оксаны Марченко и даже персональный железнодорожный вагон – Лычаковский суд накануне наложил арест.

13 месяцев назад, в рамках этого же дела о госизмене и пособничестве в агрессивной войне, другой суд в Киеве впервые ограничил свободу Медведчука. Тогда следователи Государственного бюро расследований и Службы безопасности просили посадить депутата под стражу, но он отделался домашним арестом. С тех пор меру пресечения продлевали несколько раз, домашний арест народному депутату назначили и по другому уголовному делу – о поставках угля из Донбасса, по которому он проходит подозреваемым в госизмене и финансировании терроризма. Но 23 февраля, за сутки до первых ракетных ударов РФ по Киеву, Медведчук сбежал из своего столичного особняка. Обстоятельства и мотивы бегства до сих пор остаются загадкой, но полтора месяца спустя СБУ отрапортовала о задержании политика якобы при попытке уехать из страны. С тех пор спецслужбы держат Медведчука под арестом в киевском изоляторе.

Глубокие проекты

Несмотря на нынешнюю секретность, предыдущий год правоохранители не особо скрывали доказательства вины депутата: документы из его взломанной электронной почты и записи перехваченных контрразведчиками телефонных разговоров.

Из этих заявлений и выступлений прокуратуры на заседаниях о домашнем аресте следует: государственная тайна есть только в одном из трех эпизодов этого уголовного дела. Пользуясь статусом народного депутата, Медведчук якобы собрал секретные сведения о воинской части главного управления разведки минобороны Украины и 1 августа 2020 года переслал их своему товарищу по политсовету проросийской партии "Оппозиционная платформа – За жизнь" (ОПЗЖ) Тарасу Козаку, тоже депутату Верховной Рады. А тот, в свою очередь, "осуществлял системный обмен информацией с российскими властями".

Судя по опубликованным материалам, украинские спецслужбы взломали электронную почту лидера второй по величине фракции в украинском парламенте осенью 2020 года. Помимо прочего, там они обнаружили описание масштабного проекта "Проминь" – основу второго эпизода обвинения политика в государственной измене.

Из обнародованных СБУ документов следует, что "Проминь" должен был стать одновременно агентством по трудоустройству украинских граждан в России, службой финансовых переводов трудовых мигрантов на родину и общественным движением по интеграции украинцев в РФ. Гастарбайтеров из Украины авторы проекта называли "ценным ресурсом" для "восстановления дружеских отношений" и "решения внутриполитических задач".

У последнего пункта рукой Медведчука якобы дописано "главное", утверждали СБУ и Офис генерального прокурора Украины, ссылаясь на графологическую экспертизу. К очередным парламентским выборам в Украине в 2023 году "Проминь" должен был во всю продвигать новые пророссийские настроения и политтехнологии. Кто был автором идеи и почему ее так и не реализовали, прокуроры не объясняли. Но утверждают, что именно внося рукописные комментарии к проекту, в котором прописано тесное сотрудничество с МВД и ФСБ России, украинские депутаты совершили госизмену.

Третий эпизод, по мнению прокуратуры, раскрывает еще одну сторону Медведчука – на этот раз хитрого дельца, использующего связи с верхушкой РФ для коммерческой выгоды – традиционного для него нефтегазового бизнеса.

Речь идет об истории компании "Новые проекты", вероятно, опосредованно подконтрольной украинскому политику. В 2012 году, еще при президенте Викторе Януковиче, эта компания получила от киевских властей разрешение на разведку черноморского нефтегазового месторождения "Глубокое" в 30 км от Керчи. Его запасы оценивались тогда более чем в восемь млн тонн нефти и 1,4 млн кубометров газа стоимостью около 1,5 млрд долларов.

Аннексия Крыма в 2014 году не остановила "Новые проекты" – компания решила перерегистрироваться на полуострове по российскому законодательству. В 2015 году детали такого переоформления Медведчук якобы обсуждал по телефону с российским вице-премьером Дмитрием Козаком: на опубликованных СБУ материалах прослушки украинский политик говорит о "Новых проектах" как о своем бизнесе. Вскоре компания действительно перерегистрировалась в Симферополе: местный суд в срочном порядке переоформил ей лицензию на "Глубокое" – уже по российским законам.

Но за пять лет добычу нефти и газа начать так и не удалось – оказалось, что бурить скважины придется в зоне боевой подготовки Черноморского флота РФ. Поэтому Медведчук якобы лично просил Путина подвинуть границы морского полигона – об этом свидетельствуют письма от августа 2020 года, найденные во взломанной почте депутата.

Перерегистрацию "Новых проектов" в Крыму и передачу российским властям документов о запасах нефти и газа в "Глубоком" следствие квалифицирует как попытку разграбления национальных ценностей на оккупированных территориях. В украинском уголовном кодексе подобные действия трактуются как часть международного военного преступления – нарушение законов и обычаев войны, за что предусмотрено до 12 лет лишения свободы.

Серый кардинал

Весь последний год Медведчук не переставал публично отбиваться от этих обвинений в СМИ и судах. Будучи адвокатом с более чем 40-летним опытом, на предварительных слушаниях о мере пресечения Медведчук рьяно выступал едва ли не дольше своих официальных защитников: часами убеждал судей в несостоятельности этого и других уголовных дел, не признавал аутентичность телефонных звонков и документов из якобы взломанной почты. Сейчас же, когда обвинения готовы рассматривать по существу, депутат лишь скромно соглашается с ходатайствами о закрытии для публики и СМИ процесса, который может обернуться для него пожизненным заключением.

Защитники Медведчука при этом дело не комментируют: из шести адвокатов, участвующих в уголовном процессе, корреспонденту oDR ответил лишь Андрей Доманский. Он пояснил, что не вправе сообщать о ходе закрытого судебного процесса и не уполномочен раскрывать правовую позицию своего клиента. Другие защитники ссылались на занятость, не отвечали на звонки и бросали трубку, узнав, что говорят с журналистом.

42 года назад, осенью 1980 года, еще один судебный процесс за закрытыми дверями повлиял на жизнь и репутацию Медведчука не менее кардинально. 42-летнего поэта и диссидента Василя Стуса уже во второй раз обвиняли в антисоветской агитации за найденные в квартире стихи и письма советским и иностранным правозащитникам. 26-летний Виктор Медведчук был адвокатом по назначению.

Формат судебного заседания и поведение государственного адвоката еще в советские годы вызывало негодование тех, кто следил за преследованием диссидентов. Стус заявлял отвод киевским судьям, требовал допустить на слушания представителей ООН и Amnesty International. Медведчук ходатайства подзащитного не поддерживал, против рассмотрения дела в закрытом формате не возражал, а под конец трехдневного процесса прямо согласился с квалификацией действий поэта КГБ, прося лишь о смягчении наказания. При этом его клиент вину так и не признал. Стус получил 10 лет лагерей и умер в заключении через пять. В 1990 году Верховный суд еще советской Украины отменил приговор из-за отсутствия состава преступления.

"Сколько он должен был получить, выступая против советской власти, против советского государственного политического и общественного строя? Чего он ждал от советского суда? Он сознательно боролся против советской власти и получил за это срок. Таков закон. Но при чем тут адвокат?", – оправдывался Медведчук в интервью "Новой газете".

После провозглашения независимости Украины история судилища над борцом за эту независимость на репутации Медведчука не отразилась. В 1990 году он возглавил Союз адвокатов Украины, а в 1991-м стал сооснователем одной из первых частных юридических компаний в стране. Вместе с бизнес-партнерами он приватизировал главный футбольный клуб столицы "Динамо-Киев", создавал банки и промышленные концерны и активно включился в политику. В 1997 году Медведчук впервые избрался в Верховную Раду, годом ранее стал советником второго президента Леонида Кучмы, а в 1999 провел успешную кампанию по его переизбранию.

В 2002 году Кучма позвал Медведчука руководить своей администрацией. Второй срок на посту главы государства подходил к концу, президент цементировал вертикаль власти и олигархическую модель управления страной. В кресле главы АП за Медведчуком закрепился первый неофициальный статус "серого кардинала" украинской политики. Ему приписывали контроль над крупной промышленностью, организацию слежки за оппозицией, рассылку национальным телеканалам инструкций по "правильному" освещению событий в стране.

Крестные узы и евроинтеграция

Работа в АП дала Медведчуку гораздо больше, чем просто власть над Украиной – на этом посту он познакомился с коллегой из Кремля Дмитрием Медведевым, а затем с его шефом – Путиным. Уже в 2003 году Путин стал почетным гостем на свадьбе украинского политика с телезвездой Оксаной Марченко в Крыму, ставшей третьей женой Медведчука. А в 2004 российский президент крестил в Казанском соборе Санкт-Петербурга дочь супругов Дарью, за что Медведчук и получил самый громкий свой титул – "кум Путина".

Крестные узы, столь важные для восточноевропейских политиков эпохи посткоммунизма, кардинально повлияли и на дальнейший путь Медведчука. В угоду российскому президенту он отказался от собственных президентских амбиций, уступив статус преемника Кучмы простоватому, но более рейтинговому донецкому губернатору Виктору Януковичу. И даже больше – добился того, что в ноябре 2004 года Центральная избирательная комиссия объявила Януковича победителем второго тура выборов, несмотря на протесты оппозиции против фальсификаций голосования.

Последовавшая Оранжевая революция нарушила одобренный Кремлем план мягкой передачи власти. После избрания в третьем туре Виктора Ющенко президентом Украины Медведчук потерял кресло главы АП, а вскоре оставил и попытки вернуться в парламент. Он надолго ушел из публичной политики, но не потерял поддержку Путина.

"Виктор Медведчук – человек исключительно компетентный, последовательный в своих действиях и, безусловно, надежный. Как настоящий патриот, он отстаивает, прежде всего, интересы своей родной Украины", – писал Путин в 2009 году в статье для юбилейного выпуска украинского журнала "Главред".

Оправдывать такое высокое доверие пришлось уже в 2012 году. Янукович к тому времени все-таки стал президентом Украины, но сильно изменился: демонтировал разработанную Медведчуком модель парламентско-президентского управления, к тому же официально провозгласил планы по вступлению Украины в Евросоюз.

Евроинтеграция тогда казалась общей идеей для Украины. Медведчуку пришлось взять на себя консолидацию евроскептиков. Его новое общественное движение "Украинский выбор" заполонило улицы и телеэфиры рекламой, едва ли не в каждом районном центре собирало круглые столы с одним простым посылом: украинское общество достигнет процветания только после интеграции в Таможенный союз РФ, Беларуси и Казахстана. На один из таких круглых столов в июле 2013 года Путин приехал лично, оставив Януковича на торжествах по случаю 1025-летия крещения Киевской Руси.

Пропаганда "Украинского выбора" не смогла кардинально переломить общественное мнение – в сентябре 2013 года движение провело серию митингов с призывами к референдуму о вступлении в Таможенный союз, но сторонники евроинтеграции продолжали оставаться в большинстве. Тем не менее в ноябре внешний курс Украины радикально развернул Янукович. Следующие три месяца Евромайдана закончились трагическим расстрелом протестующих в центре Киева и бегством президента из страны. Украинская прокуратура, расследовавшая преступления времен Майдана, утверждала: за эти три месяца Янукович звонил Медведчуку 54 раза. Содержание телефонных разговоров оба не раскрывают.

Переговорщик с привилегиями

17 марта 2014 года, на следующий день после "референдума" о присоединении Крыма к России, США ввели против Медведчука, Януковича и еще целого ряда российских политиков персональные санкции – заморозили американские активы и заблокировали банковские операции.

Украинские же санкции настигли Медведчука только через семь лет. К тому времени в его публичную сферу контроля уже вошла вторая по величине фракция в украинском парламенте, сеть из трех новостных телеканалов (NewsOne, 112 и ZiK), комплекс нефтегазодобывающих и перерабатывающих предприятий и частные охранные структуры. Все это олигарх получил за годы войны на Донбассе, которая дала ему уникальный статус посредника между Киевом и Москвой.

Медведчук публично вступил в переговоры с сепаратистами в июне 2014 года – через две недели после инаугурации президента Петра Порошенко, обещавшего закончить антитеррористическую операцию на Донбассе в считанные часы. Глава украинского государства еще долго отмалчивался о роли Медведчука в урегулировании конфликта, хотя пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков практически сразу поприветствовал предварительные контакты Медведчука с руководителями "ДНР" и "ЛНР".

"Решение об участии в переговорах Медведчук принимал самостоятельно (в этих регионах много ячеек движения "Украинский выбор", и затруднений с контактами нет). Россия это одобрила (а, может, и подтолкнула к ним), подчеркнув тем самым, что урегулирование конфликта – это задача политиков Украины", – объясняла в 2014 году ситуацию Елена Маркосян, одна из руководителей "Украинского выбора".

Вскоре включение пророссийского политика в переговорную группу по урегулированию ситуации на Донбассе поддержала и канцлер ФРГ Ангела Меркель. Тем же летом Медведчук получил официальный статус спецпереговорщика СБУ по вопросам обмена военнопленными и фактически замкнул на себе все вопросы по освобождению украинских военнослужащих. Перед обменами Медведчук обычно лично встречался с Путиным, а тот публично подчеркивал роль своего друга в этом процессе. Фактически президент России зацементировал своего кума в роли миротворца.

Эта роль не могла не принести заметные привилегии: после запрета прямого авиасообщения между Украиной и Россией Медведчук был единственным, кто по-прежнему мог свободно летать между Киевом и Москвой. Наблюдая за перелетами, украинские журналисты-расследователи годами свидетельствовали: вместе с парламентером на встречи, якобы связанные исключительно с освобождением пленных, летает целая свита бизнес-партнеров.

Спустя годы выяснится, что за Медведчуком пристально следили и украинские спецслужбы. В 2021 году, в разгар санкционного скандала, проект Bihus.Info опубликовал десятки часов аудиозаписей телефонных разговоров политика – как оказалось, контрразведка СБУ прослушивала Медведчука как минимум с июня 2014 года. В своих материалах журналисты утверждали: переговорщик обсуждал с Кремлем вопросы, выходящие далеко за рамки его полномочий по обмену пленными. Медведчук до сих пор не признавал аутентичность записей. Но Офис Генерального прокурора ссылается на них в еще одном уголовном деле о государственной измене и финансировании терроризма. При этом подозреваемый в этих преступлениях – не только сам Медведчук, но и пятый президент Украины Петр Порошенко.

Угольная измена

События, лежащие в основе обвинений, произошли еще в бурную осень 2014 года. В начале ноября, вопреки минским договоренностям, в самопровозглашенных "ДНР" и "ЛНР" прошли "выборы" в местные советы – без выдвижения кандидатов по украинскому законодательству, без контроля со стороны Киева и наблюдателей ОБСЕ. С помощью непризнанного никем голосования боевики по сути и формализовали власть, захваченную с оружием полгода назад.

Вечером 4 ноября 2014 года президент Порошенко собрал заседание Совета национальной безопасности и обороны (СНБО) Украины. На "выборы" отреагировали жестко: СНБО рекомендовал парламенту отменить закон об особенностях самоуправления на неподконтрольных территориях, пограничникам – усилить проверки на блокпостах, государственным предприятиям и учреждениям – прекратить работу и эвакуировать своих сотрудников.

Но на том же заседании Порошенко, помимо прочего, заговорил об угле. Ситуация с антрацитом, на котором работали украинские электростанции, действительно была критической. Уже в середине лета украинская власть столкнулась с дефицитом – ведь большинство шахт, которые его добывали, оказались за линией фронта на подконтрольных сепаратистам территориях. Ситуация грозила перерасти в энергетический кризис еще до начала отопительного сезона. В августе министерство энергетики и угольной промышленности Украины, казалось, нашло выход – миллион тонн топлива должны были закупить в Южно-Африканской Республике.

Госпредприятию "Укринтерэнерго" удалось законтрактовать необходимые объемы угля, и первые партии прибыли на ТЭС. Но на заседании СНБО Порошенко жестко раскритиковал контракт: уголь плохо горел и был слишком дорогим, утверждал президент. С условиями соглашения он поручил разобраться генеральной прокуратуре, а СНБО рекомендовал в дальнейшем лицензировать импортеров топлива. На той же неделе правоохранители провели обыски в министерстве топлива и энергетики, допросили министра Юрия Продана и топ-менеджеров, подписавших соглашение. Еще через неделю компания-поставщик южноафриканского угля расторгла контракт.

СБУ считает, что пятый президент умышленно создавал преграды для импорта угля. Делал это Порошенко, по мнению правоохранителей, в сговоре с Медведчуком, высшим политическим руководством РФ и главарями сепаратистов. Следователи уверены, что именно по плану Медведчука Россия в конце ноября прекратила поставки угля в Украину, из-за чего энергетическая система оказалась на грани коллапса – в таких условиях у государственных ТЭС не было другого выхода, кроме как покупать уголь на шахтах, находившихся в самопровозглашенных республиках.

Схему этих покупок украинские правоохранители сегодня считают преступной: по ней в декабре 2014 года два полузаброшенных государственных угольных предприятия Донбасса – "Луганскуголь" и "Шахта им. Киселева" – перерегистрировались по новым адресам в Киеве и открыли новые счета в государственном "Укрэксимбанке". С ними государственное "Центрэнерго" и заключило соглашения по поставкам антрацита из "ЛНР" и "ДНР" на общую сумму более 3 млрд гривен (на то время – более 190 млн долларов). За 2015 год было уплачено минимум 205 миллионов гривен. Прокуратура утверждает, что эти деньги выводились на подставные фирмы, наличными перевозились через линию разграничения и шли на финансирование террористических организаций "ДНР" и "ЛНР".

Всю осень и зиму следователи пытались посадить под арест Медведчука и Порошенко в связи с этими обвинениями. Прослушка лидера ОПЗЖ была главным доказательством: на обнародованных записях разговоров с помощником президента России Владиславом Сурковым, замглавы администрации президента РФ Владимиром Остапенко, вице-премьером РФ Дмитрием Козаком и послом России Михаилом Зурабовым Медведчук неоднократно обсуждал угольное эмбарго, новые схемы поставок и условия оплаты.  К тому же Медведчук в разговорах неоднократно упоминает, что согласовал тот или иной вопрос "с нашим самым главным", очевидно, имея в виду Порошенко.

Оба политика в судах отвергали обвинения в сговоре и финансировании терроризма: контракт с госпредприятиями, оказавшимися под контролем сепаратистов, они называли адекватным выходом из энергетического кризиса, позволившим выплачивать зарплату тысячам шахтеров, которые иначе могли бы пополнить ряды "ополченцев".

Медведчук долгое время не признавал и аутентичность записей. Но в мае 2022 года, проведя под арестом СБУ чуть больше месяца, неожиданно дал показания по угольному делу: подтвердил переговоры с Кремлем, которые вел якобы по просьбе Порошенко, преследовавшего личную выгоду.

"Он подтверждает, что экс-президент Порошенко использовал связи Медведчука с руководством РФ, чтобы организовать определенные бизнес-схемы. И они, по мнению СБУ, были определенно не в интересах Украины", – заявил тогда глава СБУ, давний соратник президента Зеленского Иван Баканов.

Один на один с украинским законом

Пытаясь привлечь своего предшественника к уголовной ответственности, Зеленский и его команда повторяют традиции украинской политики этого века – и Порошенко, и Янукович, и Ющенко пытались доказать, что предыдущая власть работала не в интересах страны. Но преследование Медведчука и Порошенко в сегодняшних условиях должно стать еще и подтверждением того, что договоренности между Киевом и Москвой носили преступный характер и служили в первую очередь бизнес-интересам олигархов, борьбу с которыми Зеленский объявил в 2020 году.

У Порошенко есть и свой аргумент: соглашения с Путиным позволили отложить большую войну с Россией: "Нашей задачей было, во-первых, отвести угрозу или хотя бы отсрочить войну. Выбить себе восемь лет, чтобы мы восстановили экономический рост и построили мощь Вооруженных сил", – заявляет он.

"Если бы в свое время эти идеи Медведчука и идеи его партии учитывались в государственной политике Украины, то никакой военной операции не было бы", – заявлял в апреле и пресс-секретарь президента России Песков.

Сам же Медведчук, много лет утверждавший, что его главная цель в переговорах – это освобождение пленных, теперь безуспешно пытается примерить эту роль и на себя. С момента ареста в апреле он уже несколько раз предлагал обменять себя то на защитников окруженного Мариуполя, то на пленных британских добровольцев. Но Путин, кажется, оставил своего давнего друга один на один с украинским законом – в Кремле уже несколько раз называли обмен невозможным.