Министр экономического развития РФ Алексей Улюкаев в здании Басманного суда города Москвы. (c) Максим Блинов / РИА Новости. Все права защищены.В ночь на 15 ноября впервые в новейшей истории России был задержан федеральный министр. По сообщению Следственного комитета, Алексей Улюкаев, на тот момент – министр экономического развития (вскоре он был освобожден от должности "в связи с утратой доверия"), – был задержан с поличным в офисе "Роснефти" при получении взятки в 2 млн долл. В качестве меры пресечения судом был избран домашний арест. 

Из объяснений СКР следует, что Улюкаев угрожал "Роснефти" и вымогал у нее деньги в обмен на положительную оценку Министерством экономического развития сделки по приобретению компанией государственного пакета акций "Башнефти". "Роснефть", в свою очередь, вовремя обратилась в правоохранительные органы, которые и организовали операцию по задержанию министра, причем при получении взятки на руках у него остались "специфические следы".

О реалистичности обвинений лучше всего сказал председатель РСПП Александр Шохин: "Надо быть безумцем, чтобы… угрожать "Роснефти" чем-то и вымогать 2 млн долларов у Игоря Ивановича Сечина, фактически одного из самых влиятельных людей в нашей стране. Это надо было бы тогда Алексея Валентиновича не СКР задерживать, а представителям Кащенко". 

Напрашивается аналогия с делом Магнитского, который обвинял налоговиков в хищении 5,4 млрд рублей и которого в результате самого обвинили в похищении этих денег. Можно предположить, что "Роснефть" давила на Улюкаева и требовала одобрить сделку по приобретению "Башнефти", а потом сама же обвинила его в угрозах и вымогательстве взятки. 

Арест Улюкаева по фантастическому обвинению в "угрозах" "Роснефти" и вымогании взятки – по-видимому, лишь эпизод в истории, которая тянется с 2010 года

При этом возражения Улюкаева и других членов правительства против покупки "Башнефти" "Роснефтью", высказывавшиеся летом, объясняются достаточно просто: закон о приватизации государственного и муниципального имущества запрещает участвовать в ней компаниям с долей участия государства 25% и более.

"Роснефть" не подпадает под действие этого закона лишь формально: ее основным акционером (69,5% акций) является "Роснефтегаз", который, в свою очередь, на 100% принадлежит государству. Кроме того, вице-премьер Аркадий Дворкович ссылался на прямое распоряжение Путина не допускать госкомпании к участию в приватизации. 

Тем не менее, 2 сентября в интервью Bloomberg Путин заявил: хотя "это все-таки не лучший вариант, когда одна компания, подконтрольная государству, приобретает другую чисто государственную компанию", в итоге для бюджета "важно, кто даст больше денег", поэтому "Роснефть" не может быть отстранена от участия в конкурсе.

12 октября "Башнефть" была куплена "Роснефтью" за 329,7 млрд рублей. Улюкаев тогда заявил, что в процессе подготовки сделки было получено два обязывающих предложения, при этом "наилучшее – выше стоимости оценщика – сделала только "Роснефть". Другого потенциального покупателя Улюкаев не назвал. 

По словам Путина, он "сам был немного удивлен" решением продать "Башнефть" именно "Роснефти", однако сослался на то, что это "позиция правительства РФ, прежде всего его финансово-экономического блока" (хотя летом правительство возражало против такой сделки, ссылаясь на распоряжение самого Путина). Еще через месяц Улюкаев был внезапно арестован. Кому это понадобилось и зачем? 

Приватизация "Роснефти": ставки растут 

Арест Улюкаева по фантастическому обвинению в "угрозах" "Роснефти" и вымогании взятки – по-видимому, лишь эпизод в истории, которая тянется с 2010 года.

Именно тогда Дмитрий Медведев, на тот момент президент России, объявил о новой волне приватизации госсобственности. Приватизация, как подчеркивал Медведев, была для правительства "идеологическим вопросом". К августу 2011 года по требованию Медведева правительство расширило список компаний, подлежащих продаже. Среди прочего планировалось к 2017 году полностью выйти из капитала "Роснефти", "РусГидро" и "РАО ЕЭС", сохранив в этих компаниях лишь "золотую акцию". 

Арест Улюкаева – прозрачный намек правительству и его главе Дмитрию Медведеву на то, что будет, если помешать Сечину реализовать его план приватизации 

Однако у медведевского плана приватизации был могущественный противник: Игорь Сечин. Написав несколько писем Путину, он фактически остановил выполнение плана. В новой программе приватизации, принятой в 2013 году, когда президентом был уже Путин, не было и речи о полной продаже госпакетов в "Роснефти" и ряде других компаний ТЭК: предполагалась лишь частичная приватизация. Кроме того, Сечин настаивал на том, что акции "Роснефти" нельзя продавать дешевле цены размещения. Путин его в этом поддерживал, объясняя, что госкомпании ТЭК недооценены и не стоит продавать их "за копеечки".

Мотивы Сечина понятны. Продажа "Роснефти" "не тем людям" грозит для него потерей контроля над компанией, которую он считает своим детищем. Это не означает, что Сечин против приватизации в принципе, – скорее, он против приватизации, которая несет для него риски. Однако конечный интерес Сечина заключается именно в том, чтобы из менеджера "Роснефти" превратиться в ее собственника. А значит, он вполне может поддержать приватизацию – на своих условиях. 

Однако при Медведеве-президенте, а затем и Медведеве-премьере риски для Сечина сохраняются. До сих пор Сечин тянул время, одновременно накачивая компанию активами (к которым относилась "ТНК-BP", а теперь относится и "Башнефть"). Но к 2015 году экономическая ситуация в стране обострилась настолько, что идеологический мотив приватизации сменился фискальным. Речь шла уже не о "решении институциональной задачи", как говорил Путин, а попросту о том, чтобы закрыть дыру в бюджете. Поэтому противостоять запланированной продаже 19,5% "Роснефти" Сечину становилось все сложнее. 

Август 2016: первый визит в Азербайджан главы «Роснефти» Игоря Сечина. (c) Alexander Zemlianichenko AP/Press Association Images. Все права защищены.Кризис форсировал ситуацию, и Сечин стал лоббировать схему приватизации "Роснефти", при которой компания сначала выкупает свои акции у "Роснефтегаза", а затем уже продает их. Для того чтобы реализовать эту схему, нужно одобрение правительства.

Именно в этом контексте следует понимать арест Улюкаева. По данным "Новой газеты", оперативная разработка Улюкаева проводилась "по инициативе и при непосредственном участии" начальника службы безопасности "Роснефти" Олега Феоктистова, бывшего замначальника Управления собственной безопасности ФСБ. Как утверждают "Ведомости", Феоктистова об этом попросил сам Сечин, когда тот еще работал в ФСБ. 

Путинский стиль управления всегда предполагал, с одной стороны, устранение независимых игроков, с другой – поощрение конкуренции между зависимыми

Арест Улюкаева – прозрачный намек правительству и его главе Дмитрию Медведеву на то, что будет, если помешать Сечину реализовать его план приватизации, в частности, схему по выкупу компанией собственных акций. 

Как только "Роснефть" выкупит свои акции, правительство потеряет функции вето-игрока: их дальнейшую судьбу будет само решать руководство компании. Можно ожидать, что акции будут проданы фирмам, аффилированным с "Роснефтью". Одной из таких фирм может стать Независимая нефтяная компания Эдуарда Худайнатова, бывшего сечинского зама (связь ННК с "Роснефтью" была подтверждена московским арбитражным судом, затем федеральный суд отменил это решение.) 

Средства для покупки акций "Роснефти" ННК и/или другие связанные с "Роснефтью" компании могут привлечь в государственных банках. Конечно, Путин уже указывал на недопустимость приватизации на деньги госбанков, однако он же говорил о том, что одни госкомпании не должны "приватизировать" другие, – тем не менее, именно это произошло с "Башнефтью".

Источником средств также может оказаться "Сургутнефтегаз", который однажды уже помог "Роснефти" получить контроль над "Юганскнефтегазом", основным активом компании "ЮКОС". 

Арест и политика 

Путинский стиль управления всегда предполагал, с одной стороны, устранение независимых игроков, с другой – поощрение конкуренции между зависимыми. В этой конкуренции Путин выступает арбитром, что делает его роль незаменимой. 

В то же время Путин заботится о том, чтобы ни один из игроков не слишком усиливался по отношению к другим. Поэтому, позволяя Сечину практически все, Путин все же оставил главой правительства Медведева, его извечного антагониста. 

Однако с 2014 года к этому добавился новый, внешний фактор. Теперь Путин не только обеспечивает внутриэлитный баланс, но и пытается изолировать элиту от внешнего влияния. Возможно, именно на этом сыграл Сечин, убедив Путина, что Улюкаев, либерал с офшорами на Западе (об их существовании сообщил Навальный), – "слабое звено". 

Однако череда событий последних месяцев: покупка "Башнефти" "Роснефтью", арест Улюкаева, – показывает, что баланс нарушен. Сечин становится слишком сильным, правительство – слишком слабым. Кроме того, раньше Путин предпочитал пряник кнуту, давая людям на всех этажах "вертикали власти" заработать. Сейчас кнута в жизни элит становится все больше. Это новая ситуация, и как на нее будут реагировать элиты – неизвестно. Арест Улюкаева резко повышает уровень неопределенности для всех. В том числе и для самого Путина.