Посетители клиентского отдела Управления пенсионного фонда Российской Федерации в Калининграде. Фото: Игорь Зарембо/РИА Новости. Все права защищены.Повышение пенсионного возраста в России стремительно становится реальностью. 14 июня об этом как о решенном вопросе объявил премьер-министр страны Дмитрий Медведев (Путин в это время открывал ЧМ-2018 на одном из московских стадионов). Конечно, законопроекту еще предстоит пройти через Госдуму, но благодаря парламентскому большинству "Единой России" у правительства не будет с этим проблем.

В итоге выбран самый жесткий вариант, на котором настаивал Минфин: пенсионный возраст для мужчин будет повышен до 65 лет, для женщин – до 63, на восемь (!) лет. Также будет повышен возраст, дающий право на получение "социальной пенсии" для тех, кто не имеет минимально необходимого официального стажа работы, – с 65 до 70 лет у мужчин и с 60 до 68 лет для женщин. Для работников образования и медицины, жителей Крайнего Севера изменятся условиях выхода на досрочную пенсию. Что характерно, для силовиков (военнослужащих, сотрудники органов внутренних дел, нацгвардии и ФСИН) ситуация с досрочными пенсиями не изменится – по крайней мере, в текущем варианте реформы.

Власти основательно подготовились. До президентских выборов население кормили исключительно хорошими новостями, к примеру, о новом (и весьма щедром) пособии на первого ребенка. Повышение пенсионного возраста обсуждалось разве что в абстрактном, теоретическом ключе. Зато сразу после выборов оно превратилось в неизбежную меру: дискуссия велась уже не о том, стоит ли повышать пенсионный возраст, а лишь о деталях этого, внезапно ставшего безальтернативным, шага.

Наконец, заявление Медведева неслучайно пришлось на июнь – период отпусков – и вдобавок на открытие Чемпионата мира, когда крупные города наводнены силовиками и действует жесткий запрет на проведение митингов. Как всегда, антисоциальные законы принимаются российскими властями в режиме спецоперации.

Антисоциальные законы принимаются российскими властями в режиме спецоперации.

При этом, говоря объективно, никакой необходимости повышать пенсионный возраст нет. Возьмем ключевой критерий – долю государственных пенсионных расходов в ВВП. В России в 2017 году она составила 8,7% – чуть выше среднего уровня по ОЭСР (8,2%). Показатель не низкий, но и не сверхвысокий. Непонятно, почему Россия должна тратить на пенсии меньше, чем развитые страны, входящие в Организацию экономического сотрудничества и развития (к слову, Россия сама была близка к тому, чтобы стать членом этой организации, но переговоры прекратились в связи с известными событиями марта 2014 года).

Сторонники повышения пенсионного возраста утверждают, что иначе не закрыть дыру в Пенсионном фонде, которая сейчас покрывается субсидиями из федерального бюджета. Но концептуальный вопрос здесь в том, считать ли в принципе такие субсидии проблемой. Почему нефтегазовые доходы, аккумулируемые федеральным бюджетом, нельзя потратить на пенсии? Разве это менее легитимная статья расходов, чем армия, полиция и чиновничество, на которые федеральное правительство тратит триллионы рублей?

Кроме того, дефицит ПФР связан с огромным количеством работников, получающих зарплату в конвертах. По сути, львиная доля недоплаченных в ПФР денег превращается в прибыль работодателей – почему владельцы бизнеса должны иметь преимущество перед работниками и пенсионерами? Вместо повышения пенсионного возраста следовало бы работать над комплексной стратегией "обеления" зарплат в России.

Почему нефтегазовые доходы, аккумулируемые федеральным бюджетом, нельзя потратить на пенсии?

По данным свежего опроса Romir, реформу не поддерживает 92% населения. Это и неудивительно, ведь 43% российских мужчин попросту не доживают до 65 лет, нового возраста выхода на пенсию. Им предлагается буквально работать до смерти – история скорее из XIX века, чем из современной эпохи развитых социальных государств. Да, нынешний возраст выхода на пенсию в России один из самых низких в мире, но вне демографических показателей сравнивать эти цифры попросту бессмысленно. Кроме того, непонятно, почему Россия должна взять за образец страны с высоким пенсионным возрастом, как будто это само по себе является достоинством, а не недостатком систем социальной защиты данных стран. В США, к примеру, трудовым законодательством не предусмотрен ежегодный оплачиваемый отпуск – стоит ли копировать эту норму?

Как видим, аргументов против повышения пенсионного возраста достаточно. Зачем же правительство идет на столь непопулярный шаг? Чтобы ответить на этот вопрос, следует проанализировать динамику расходов федерального бюджета. По сравнению с 2013-м, последним докризисным годом, в 2017 году расходы федерального бюджета на бюрократический аппарат выросли в номинальном выражении на 37%, на национальную оборону – на 36%, тогда как на образование – сократились на 9%, на здравоохранение – сократились на 12% (с поправкой на инфляцию падение еще сильнее). При этом расходы на пенсионное обеспечение выросли на 32%, что сравнимо с "приоритетными" сферами, обороной и бюрократией (даже расходы на прочие социальные выплаты населению выросли куда меньше, на 14%).

43% российских мужчин попросту не доживают до 65 лет, нового возраста выхода на пенсию.

Другими словами, субсидии на покрытие дефицита ПФР являются последним препятствием на пути окончательного превращения федерального бюджета из социального в военно-бюрократический. Федеральный центр попросту отказывается нести бремя каких-либо социальных расходов, перекладывая его на регионы. С образованием и здравоохранением это уже произошло, что привело к резкому ухудшению ситуации в этих сферах. Остались пенсии. За них правительство и взялось, дождавшись начала нового политического цикла.

Основательность, с которой власти подошли к тому, чтобы продавить эту сверхнепопулярную меру, выдает их нервозность. Руководство страны боится социальных протестов, потому что ответить на них ему попросту нечем. Когда мужики с Уралвагонзавода выйдут за свои пенсии, им уже не пригрозить "мужиками с Уралвагонзавода, которые разгонят все эти митинги". Широкая мобилизация вполне способна привести к реальному изменению параметров реформы. Центром низовой борьбы становится Конфедерация труда России, запустившая общественную кампанию против повышения пенсионного возраста. Петицию на Change.org подписало уже 220 тыс. человек. Протест, в любых его проявлениях, сейчас может реально повлиять на ситуацию.