От редакции. Эта статья - вторая в серии материалов о культурном взаимодействии между Украиной и России. Здесь вы можете прочитать о проекте и его задачах. 

Национальные культуры в СССР выполняли роль идеологическую, орнаментальную – они должны были демонстрировать не искусство, а "дружбу народов". Поэтому массовый образ национальных культур носил этнографический характер. Образ Украинской ССР в этом смысле ничем не отличался от образов других национальных республик.

Типичным телесюжетом в советское время было выступление украинского хора или танцевального коллектива: артисты в национальных костюмах синхронно повторяют движения или открывают рот. Большинство советских людей именно так воспринимало и до сих пор воспринимает Украину: послушная, танцующая и поющая в такт с Москвой. 

В 1991 году, после распада СССР, культурный обмен раздвоился на два рукава – официальный и неофициальный

В 1991 году, после распада СССР, культурный обмен раздвоился на два рукава – официальный и неофициальный. По инерции еще продолжали работать официальные механизмы "дружбы народов". В конце 90-х между Москвой и Киевом курсировали "поезда дружбы". Культурные программы выглядели так же, как когда-то по телевизору: танцы, песни, здравицы – только на сцене Кремлевского дворца съездов в Москве стоял флаг уже не Украинской ССР, а независимой Украины. Поначалу в этом видели преемственность, залог того, что в отношениях между народами "ничего не изменилось".

Однако сам формат мероприятий, имевших вид подношения культурных даров метрополии постепенно уходил в прошлое. Эти мероприятия ругали и в Украине, поскольку они продолжали транслировать образ фольклорной "младшей сестры". Этот образ воспроизводился в многочисленных телефильмах и телепроектах российского телевидения – как, например, "Старые песни о главном" в конце 90-х. 

Мода на украинское

Одновременно появилась и неофициальная культура. Ее символом стал KaZантип в Крыму (1992) — самый известный фестиваль электронной музыки на территории бывшего СССР. Это была территория сверхсвободы - там подросток 90-х мог позволить себе даже больше, чем в тогдашней Москве или Киеве. Другими, не менее важными, символами российско-украинского культурного обмена 90-х стали украинские рок-коллективы "Вопли Видоплясова" и "Океан Эльзы".

Украинская поп-музыка отличалась своеобразием, шармом - и в то же время была понятна в России "без перевода". Популярность украинской музыки в конце 90-х породила моду на все украинское; украинская культура в глазах нового поколения россиян перестала быть вторичной.

Многочисленные музыкальные фестивали и марафоны, эфиры радиостанций в 1990-2000 годы невозможно было представить без украинских поп-артистов. В это трудно поверить сегодня, но еще пять лет назад огромный стадион "Олимпийский" в Москве подпевал Святославу Вакарчуку на украинском "вiдпусти" (“отпусти”).

Популярность украинской музыки в конце 90-х породила моду на все украинское

Механизмы коммуникативной теории Хабермаса тут работали естественным образом: поп-культура идеально приучала к пониманию Другого. Мода на украинскую поп-культуру способствовала освобождению от имперского синдрома - причем в максимально тактичной, комфортной форме.

Евровидение 2007: Верка Сердючка с песней "Dancing lasha tumbai". (c) Johannes Simon / Getty Images. Все права защищены.Музыка лучше политиков и государственных программ наводила мосты, приучала жить отдельно, но дружно – по-соседски, и равноправно. Впрочем, в поп-музыке образ украинской культуры не выглядел чем-то единым. Если победительница “Евровидения” в 2004 году Руслана Лыжичко транслировала образ современной, модерной Украины, то творчество Верки Сердючки (образ, созданный Андреем Данилко) - сознательный китч, автошарж Украины.

Одни понимали это как постмодернистский прием; другие воспринимали напрямую. Сердючка исполняла песни на суржике  – смеси украинского и русского, что усиливало эффект "узнавания". Несмотря на кажущуюся примитивность этих песен, это была карнавальная, диалогичная культура, открытая к любым трактовкам.

Но этот же кичевый, намеренно сниженный образ Украины (точнее образ "типичной украинки") играл на руку носителям имперского сознания: это был образ той самой "свадебной", фольклорной Украины, как во времена СССР.

Вопросы литературы

В 90-е годы в России появились книги украинского писателя Андрея Куркова, а в 2008 году его роман "Ночной молочник" вошел в "длинный список" российской литературной премии "Национальный бестселлер". Куркова стал символическим мостом между постсоветскими Россией и Украиной. Заметим, культура сама выбрала наиболее мягкий вариант приучения к новой художественной и политической ситуации: Курков – украинский писатель, но пишет по-русски.

Кроме того, в начале 2000-х в России возник интерес к новой украинской литературе: в первую очередь это касалось "станиславской школы" (группа писателей и художников-постмодернистов в городе Ивано-Франковске, до 1962 года называвшийся Станислав). Это был непривычный для российского читателя образ Украины. Выход в России переводов "станиславской школы" (Юрий Андрухович, Юрий Издрик, Тарас Прохасько) означало признание не просто украинского языка - но самобытности украинской культуры, мировоззрения.

Музыка лучше политиков и государственных программ наводила мосты, приучала жить отдельно, но дружно – по-соседски, и равноправно

Произведения этих авторов во многом посвящены постсоветской рефлексии, изживанию тоталитарного опыта. Первые переводы Андруховича вышли в журнале "Дружба народов" в 2000 году – роман "Рекреации". Затем на русский были переведены романы "Московиада" и "Перверзия". Произведения Прохасько и Издрыка публиковались в антологии "Галицкий Стоунхендж" (издательство "Эра", 2003), а также выходили отдельными книгами в течение 2000-х, появлялись публикации в журналах "Новый мир", "Вестник Европы", "Дружба народов". 

В то же время российские читатели открыли для себя творчество Сергея Жадана: в России печатались его романы "Депеш мод" (2005), “Anarchy in the UKR” (2008), "Красный Элвис" (2009), "Ворошиловград" (2012). Сенсационным стал выход романа Оксаны Забужко "Полевые исследования украинского секса". Первый его перевод на русский появился в журнале "Дружба народов" (1998). Затем издательство "Независимой газеты" издало роман отдельной книгой (2001), а вскоре его переиздало крупнейшее издательство "АСТ". Феминистский роман "Полевые исследования" также опровергал привычный образ Украины.

Симферополь, 2015. (с) Alexander Aksakov / Getty Images. Все права защищены.В 2007 году российское издательство "Братонеж" выпустило роман "Даруся сладкая" Марии Матиос (российское название "Солодкой Даруси", перевод с украинского Елены Мариничевой и С. Соложенкиной) и сборник новелл "Нация". Таким образом, можно сказать, что в России, хотя и с некоторым опозданием, выходили главные произведения современных украинских писателей.

Один из ведущих российских переводчиков с украинского Елена Мариничева (она переводила Забужко, Жадана, Матиос) говорит: "До 2004 года украинская литература активно печаталась в России. Но после первого Майдана издавать украинскую литературу становилось все сложнее, приходилось предпринимать все большие усилия".

В середине 2000-х у российского издательства "Восток-Запад" был план выпустить целую серию украинской литературы: помимо Забужко, были запланированы и переведены Мария Матиос, Юрий Виничук, Александр Ирванец, Василь Шкляр. Но кроме книжки Оксаны Забужко из печати в этом издательстве не вышло ничего (Марию Матис опубликовало уже упоминавшееся издательство "Братнеж"). "Две-три книги выходят – и опять ситуация меняется," - рассказывает Мариничева, имея в виду политическую ситуацию. Большинство украинских книг выходили в небольших издательствах. 

Заметим, что все представленные в России украинские писатели работают с тоталитарной травмой. Важно и то, что интерес читающей России вызывала именно "другая Украина". В русской литературе не появилось подобного направления: русский писатель скорее пытается примирить тоталитарный опыт и современный – тем самым табуируя и загоняя травму в подсознание. В этом существенное отличие российской литературы от украинской.

Двойное гражданство

Важно упомянуть и о феномене "двукультурия", о тех представителях культуры, которые существовали как бы между Украиной и Россией.

Украинская традиционная эстрада, которая исполняла песни на русском языке (Таисия Повалий, Ани Лорак, дуэт "Кролики") с успехом инкорпорировались в российскую эстраду. Другой уникальный пример - творческий союз братьев Меладзе, певца и композитора: родились в Грузии, затем жили в Украине. Вскоре Валерий переехал в Россию, Константин остался в Украине, оставаясь автором и композитором всех произведений брата. В 2000 году Константин основал группу "ВИА Гра", одинаково популярную в России и Украине, был продюсером телепроектов по обе стороны границы.

Официальные каналы культурного обмена вольно или невольно воспроизводили именно традиционный, этнографический – а, стало быть, подчиненный образ Украины

Отдельно стоит сказать о существовании театра “между двух культур”. Украинский драматург Наталья Ворожбит родилась в Киеве, в 2000 году окончила Литературный институт и прожила десять лет в Москве, где стояла у истоков "новой драмы" и московского Театра.doc.

Пьесы другого киевского драматурга, Максима Курочкина успешно шли в 90-х - 2000-х годах в московских театрах. Украинский режиссер Андрий Жолдак, праправнук украинского драматурга Карпенко-Карого, учился в художественной школе им Шевченко в Киеве, окончил ГИТИС в Москве, и с 1991 года поставил более 10 спектаклей в России – в том числе "Чайку", "Москва — Петушки" по поэме Ерофеева, оперу "Евгений Онегин" в Михайловском театре (Санкт-Петербург). Он ставил Чехова и Достоевского в Киеве, "Один день Ивана Денисовича" и Тургенева в Харькове, "Тараса Бульбу" в Петербурге, Достоевского и Виктора Ерофеева в Румынии, Толстого и Чехова, оперу Чайковского - в Финляндии, Достоевского в Германии. Украинский режиссер одновременно является и человеком мира, своеобразным "мостом понимания", подлинным культрегером.

В конце 2013 года в России вышел новый роман Оксаны Забужко "Музей брошенных секретов" (в переводе Елены Мариничевой), однако он почти не был замечен критикой – его заслонили Майдан и война. В 2014 году в России не вышло ни одной украинской книги.

После Майдана 

В 2015 году в Москве выпустили сборник украинских писателей о войне и мире "Небо этого лета". В книгу вошли рассказы Сергея Жадана, Тани Малярчук, Юрия Винничука, Андрия Бондаря, Владимира Рафеенко, Тараса Прохасько, Юрия Издрыка, Евгении Кононенко и других.

Сборник вышел в издательстве "Три квадрата" по инициативе Людмилы Улицкой. Colta.ru опубликовала вышел перевод нового рассказа Сергея Жадана, журнал "Новый мир" посвятил сентябрьский номер 2015 года украинской литературе. Среди авторов - Марианна Кияновская, Василь Махно, Василь Голобородько, Таня Малярчук, Катерина Бабкина и другие писатели, поэты, критики. И уже в 2016 в петербургском издательстве "Астрель" (главный редактор издательства - Александр Прокопович) вышло первое издание на русском языке рассказов и эссе Тани Малярчук "Лав – из" (в переводе Мариничевой). 

Антивоенная, гуманистическая тема в России – то единственное культурное поле, где сегодня возможно совместное высказывание украинских и российских авторов

В марте 2014 году в московском Театре.doc состоялась читка документальной пьесы Натальи Ворожбит "Дневники Майдана". Пьеса также была включена в программу московского книжного фестиваля, но ее показ отменили – как и пьесу "Травоядные" Максима Курочкина.

В сентябре 2015 года пьесу Ворожбит "Саша, вынеси мусор" поставил в Центре имени Мейерхольда Виктор Рыжаков. Герой пьесы, полковник украинской армии, умер от сердечной недостаточности и теперь наблюдает, как его вдова Катя и падчерица Оксана готовят угощение на поминки. Затем Саша попробует воскреснуть – военные новости дойдут даже до мертвых, – но близкие не пускают его: пусть другие воюют.

В октябре 2014 года на сцене театра им. Моссовета состоялась премьера спектакля "В начале и в конце времен". Автор пьесы - Павел Алексеев, пишущий под псевдонимом Павло Арие, львовянин, живущий в Германии. Действие разворачивается в небольшом селе, расположенном почти на самом берегу реки Припяти, неподалеку от Чернобыльской АЭС. Речь в этой истории идет о страхе, о выживании.

В 2015 году Андрий Жолдак поставил “Zholdak Dreams: похитители чувств” по мотивам пьесы Карло Гольдони "Слуга двух господ" в петербургском театре им. Товстоногова. Источник: http://svobodazholdaktheatre.com.В 2015 году Андрий Жолдак поставил "Zholdak Dreams: похитители чувств" по мотивам пьесы Карло Гольдони "Слуга двух господ" в петербургском театре им. Товстоногова, а в феврале 2016 года — "Три сестры" Чехова в Александринском театре (Санкт-Петербург). удожественный руководитель Александринки Валерий Фокин пригласил ставить Жолдака – украинского режиссера – ставить спектакль на большой сцене в год 260-летия старейшего российского театра: по нынешним временам это выглядит как сильный культурный и даже политический жест. 

Антивоенная, гуманистическая тема в России – то единственное культурное поле, где сегодня возможно совместное высказывание украинских и российских авторов: эта тема, как ни парадоксально, объединяет сегодня обе культуры.

Одним из редких примеров поиска актуальной антивоенной риторики стала культурная инициатива "Поздравления оттуда сюда", в которой приняли участие 36 российских и украинских артистов: они записывали видеопоздравления друг другу с новым, 2015 годом и желали одного – мира. Инициаторы проекта – поэт и журналист Ян Шенкман, "Новая газета", агентство "Кушнир-продакшн", интернет-платформа Cultprostir и интернет-телеканал "BeTV Украина". 

Будущее незалеченной травмы 

Имидж украинской культуры в России за 23 года (с 1991 по 2014) кардинально изменился: ретрансляторами ее нового образа стали частные, негосударственные структуры – издательства, промоутеры, театры, фестивали.

В каком-то смысле этот процесс происходил естественным путем. Именно с помощью неофициальных культурных связей в конечном итоге можно было излечить "имперскую травму" - и приучить к мирному существованию в новых условиях, на равных. В то же время официальные, межгосударственные каналы культурного обмена вольно или невольно воспроизводили именно традиционный, этнографический – а, стало быть, подчиненный образ Украины. Тем самым приучая к мысли о том, что Украина осталась "такой же".

Выяснилось, что за 23 года так и не сложилось культуры российско-украинского диалога, культуры равноправных отношений, культуры взаимного уважения

На этом тезисе, а также на "братстве народов" строилась концепция официального культурного обмена; это была общая риторическая фигура в выступлениях как российских, так и части украинских деятелей культуры. Однако это привело к обратному эффекту: тезис о неотличимости культур и народов поощрял в массовом сознании как раз пренебрежение к украинской государственности. При этом нельзя сказать, что альтернативная точка зрения не была представлена в России до 2014 года: например, произведения Оксаны Забужко, Марии Матиос, или пьеса Ворожбит о Голодоморе могли быть напечатаны и поставлены в России. Другое дело, что по сравнению с официальной культурной политикой это носило маргинальный характер.

Российский театральный критик Алена Карась пишет о последней пьесе Ворожбит: "Необходимо понимать, что именно делает Наталья Ворожбит: она свидетельствует, когда свидетельство невозможно. В ситуации почти полной непроговоренности исторических травм в русском и украинском театре она пытается говорить от имени документа".

Михаил Дерегус и Сергей Репин "Переяславская рада" (1954). (c) VisualRIAN. Все права защищены.Это ключевой тезис. Исторические травмы, которые существовали на протяжении многовековой истории отношений между Россией и Украиной, в обеих культурах оставались непроговоренными, неотрефлексированными. Между тем отношение к таким личностям и событиям, как Иван Мазепа, Голодомор или УПА (список можно продолжить) в России и Украине кардинально различается. Постсоветская российская культура лет эти темы сознательно игнорировала, а отдельные авторы (такие, как Оксана Забужко) не могли изменить ситуацию в целом. 

Культуры обеих стран (за исключением перечисленных украинских авторов) предпочитали забыть о "плохом" в отношениях между двумя народами, а говорить о хорошем. Это сыграло совершенно трагическую роль. Вместо того, чтобы откровенно, всерьез говорить об общих проблемах – и тем самым лечить раны – обе культуры предпочитали эти разрывы игнорировать, забалтывать. Все это аукнулось тогда, когда между Россией и Украиной случилась подлинная драма. Выяснилось, что за 23 года так и не сложилось культуры российско-украинского диалога, культуры равноправных отношений, культуры взаимного уважения.

Сегодня отношения между двумя странами испорчены на десятилетия вперед – однако рано или поздно все равно придется искать точки сближения, примирения. Культура как всегда в таких случаях является главным действующим лицом. И именно с этого и придется начинать новый этап отношений: с проговаривания общих травм, прошлых, и, увы, настоящих, список которых за последние два года увеличился в разы.

От редакции. Это статья - вторая в серии материалов о культурном взаимодействии между Украиной и России. Здесь вы можете прочитать о проекте и его задачах.