Нина Козловская – медсестра из районной больницы в Боярке Киевской области и основательница движения за права медработников. "Не пора ли нам уже выйти под Верховную Раду и напомнить нашим "верховодам", что не только о реформе нужно думать, но и о тех, кто в ней работает за копейки?" – так она начала свой пост в Facebook в ноябре прошлого года. Медики со всей Украины откликнулись и под хештегом "Будь как Нина" стали писать свои истории – о низких зарплатах и разочаровании в медреформе, начатой в Украине в 2018 году.

Уже в декабре Козловская собрала медработников на первую акцию под Верховной Радой. "Не раб", – написали протестующие на своих медицинских масках и требовали повысить им зарплаты. В феврале этого года украинские медики снова протестовали. К требованию о достойных зарплатах добавились лозунги о недовольстве медреформой, предполагавшей в ходе “оптимизации” закрытие ряда больниц и сокращение персонала. Медработники потребовали провести парламентские слушания, чтобы пересмотреть всю реформу – теперь уже с их участием.

Накануне очередной акции, запланированной на 16 декабря, мы поговорили с Ниной Козловской о ее работе в больнице и проблемах, вызванных пандемией COVID-19, о защите прав медработников и попытке создать независимый профсоюз.

"Работы в больницах прибавилось, а зарплаты не изменились"

Я – медсестра, у меня высшая категория и 25 лет стажа. Мой оклад – 3841 гривен (около 135 долларов – ред.). С надбавками и после уплаты налогов я получаю где-то 4500-4700 гривен в месяц (до 165 долларов – ред.).

За аренду квартиры – а я живу с сыном и сама его воспитываю – нужно заплатить 5000 гривен плюс коммунальные услуги (около 200 долларов). Это больше, чем моя зарплата. Поэтому после смены я бегу на подработку, например, ставлю больным капельницы на дому, делаю уколы. Подрабатываю и на выходных. Мои родители живут в селе и помогают домашними овощами и фруктами. Так и живем. Если бы я работала только в больнице и мне никто не помогал, было бы просто невозможно выжить.

Когда я только пришла в эту больницу, там как раз не хватало медсестер в неврологическом отделении. И меня туда взяли сразу. Потом я поняла, почему. Потому что это отделение очень тяжелое, одно из самых тяжелых. Там лежат больные с инсультом, за которыми нужен особый уход.

Зарплаты у нас всегда были невысокие. Но раньше хоть цены на продукты и коммунальные услуги были ниже, и мы могли как-то выживать. Из-за инфляции цены на все поднялись, а зарплаты остались такими же. В нашем отделении всегда не хватало медсестер, из-за чего нам приходилось больше работать. Теперь медсестер стало еще меньше – они увидели, что работы прибавилось, а зарплаты не изменились. Поэтому большинство стало искать лучшие зарплаты в частных клиниках или выезжать за границу.

"Раньше медики не выходили, не протестовали"

В один вечер я пришла с работы, открыла Facebook и написала все, что было на душе: как мы работаем, какие у нас условия, какие зарплаты. Как долго мы будем это терпеть? Может уже хватит молчать и пора заговорить о наших проблемах публично? Утром я была в шоке – за сутки моя публикация набрала больше 24 тысяч репостов. Стало понятно, что не только я это чувствую, но и все медики.

Так мы начали друг с другом переписываться. Объединились и создали группу в Facebook, сейчас в ней 63 тысячи участников. Там я предложила сделать акцию под Верховной Радой, 19 декабря мы вышли и с тех пор начали свою маленькую борьбу. Нас было немного, около ста человек, но это было впервые – раньше медики не выходили, не протестовали (этот протест был первой низовой акцией медиков в Украине – прим. ред.).

На этой акции мы подняли вопрос зарплат. К нам вышел Михаил Радуцкий (глава комитета Верховной Рады по вопросам здравоохранения – ред.) и пообещал повышение. "Все будет нормально, подождите немного", – сказал. Но вот уже прошел год, за это время моя зарплата выросла всего на 500 гривен (около 17 долларов – ред). Хотя говорили, что мы должны получать 800 долларов, как и в других странах.

В феврале этого года у нас была повторная акция, уже по поводу медицинской реформы. В Киеве вышло около 200 человек, еще больше – во Львове. В 2018 году запустили реформу Супрун (Уляны Супрун, исполняющей обязанности министерки здравоохранения до августа 2019 года – ред.), потом сменилось правительство, но реформу так и не продумали до конца. Чем она должна закончиться? Было запланировано сокращение больниц: на данный момент уничтожается туберкулезная, санитарно-эпидемиологическая и психиатрическая службы. Больницы стали малодоступны для людей, которые живут на периферии. Есть проблемы с тем, чтобы довезти больного: эта больница не принимает, та закрыта. Мы предлагали, чтобы реформа была пересмотрена с помощью медицинского сообщества. К сожалению, нас не услышали.

"Против тех, кто активно высказывается о проблемах, ведется буллинг"

Вначале к нам относились с недоверием и подозрением даже люди из медицинского сообщества. Какие только слухи не ходили. Говорили, что мы созданы с помощью какого-то политика. Спрашивали, кто мне платит. Это было больно. Неужели, если писать правду, бороться за справедливость, то за это обязательно кто-то платит? Но со временем – после личного знакомства и встреч – они увидели, что мы действительно из народа и никто за нами не стоит.

Когда началась пандемия и уже в инфекционном отделении нашей больницы начали размещать больных, нам сказали, что масок нет, "покупайте и шейте их сами". Я вышла в прямой эфир в Facebook и подняла этот вопрос. А наша инфекционистка написала, что ей не выдают защитный костюм. Люди распространили эти публикации, и благодаря этому нам начали помогать волонтеры. В начале пандемии 80% нашего обеспечения было за счет волонтеров.

Через какое-то время после этого эфира в Facebook мне позвонили из полиции и сказали, что на меня пришло заявление от Службы безопасности Украины. Директор больницы пожаловался, что я "распространяю недостоверную информацию". Я все полицейскому объяснила, чисто по-человечески. Он посмеялся, и на этом все, дело заводить не стал.

Со временем больных с коронавирусом стали размещать еще в двух отделениях нашей больницы. В одном из них начали болеть медсестры. А я в это время как раз была в отпуске. И начмед (заместитель главврача – ред.) попросил меня выйти на работу в это отделение. Я никогда не отказываюсь, тем более, когда некому работать. Вышла, месяц проработала с больными коронавирусом и была готова остаться. С одной стороны, мне было интересно, как главе медицинского движения. С другой стороны, честно говоря, мне были важны доплаты (Министерство здравоохранения ввело 300% доплаты медикам, которые работают с больными коронавирусом – ред.), чтобы хоть как-то больше была зарплата. И хоть в этих отделениях все еще не хватало медсестер, директор не разрешил мне там работать. Я понимаю, почему. Просто чтобы ударить по карману, чтобы я не получила этих доплат. Он же понимал, что они мне нужны.

Вот так и чувствуется буллинг за мой активизм – то через СБУ, то через доплаты.

"Вам что-то не нравится – пишите заявление на стол". Но я свои обязанности выполняю, права знаю. Поэтому страха у меня нет.

"Не можем доказать, что заразились на рабочем месте"

Медицина была совсем не готова к пандемии коронавируса. Не пересмотрели зарплаты, хоть и увеличилась нагрузка. Начались сокращения, хоть медперсонала и так не хватает.

Я без проблем получила доплату за месяц работы с больными коронавирусом. Но так было не у всех. Медикам обещали 300% доплаты. Но им немного не доплачивали, так как были созданы коммунальные некоммерческие предприятия (в процессе реформы – ред.) и директора получили право самостоятельно распоряжаться деньгами. Как мне рассказывают коллеги, где-то платили 100%, где-то 200%, где-то эти деньги вообще исчезали. Даже на местах нас пытались как-то обмануть.

Очень много медиков болеет коронавирусом, в основном в средней форме. Лечатся дома, за свой счет. Хоть сейчас есть страхование и коронавирус признан профессиональным заболеванием, это нужно еще доказать специальной комиссии. Как мне рассказывали, в некоторых больницах давили: "Либо увольняйся, либо пиши, что заболела в быту". Или сама комиссия заседала и решала, что медик заболел не на рабочем месте, чтобы не выплачивать ему компенсацию. То есть у нас не только зарплаты низкие, мы еще и никак не защищены. Не можем доказать, что заразились на рабочем месте, хоть работаем с коронавирусом.

Тяжело работать. Как мы уже знаем, в следующем году бюджет на медицину может быть меньше, чем в этом году. Медики очень разочарованы. Молодые думают переходить в частный сектор или выезжать за границу. Если со следующего года правительство не задумается о медицине, Украина может остаться без медиков, а пациенты – без помощи.

"Профсоюз создан не медиков защищать, а самого директора"

Есть профсоюзы внутри больниц, в том числе у нас. Но мы даже не знаем, кем и когда он был создан. У нас даже коллективных сборов не было. Помню, как-то пришла старшая медсестра и сказала остальным: "Вот вам заявление, пишите на вступление в профсоюз. Если не напишите, будут увольнять". Я тогда сказала, что не буду, и другие медсестры отказались. Это право каждого, нас не могут заставлять, и увольнять за это незаконно. Этот профсоюз создан не медиков защищать, а самого директора. И так в большинстве больниц. Как и всеукраинский профсоюз: плати взносы, и на Новый год тебе подарят копеечный подарок. Все уже над этим смеются.

Мы хотели создать независимый всеукраинский профсоюз, чтобы с его помощью отстаивать свои права. К сожалению, у нас это не получилось, нам отказали. Формально – то запятая не та, то форма подачи изменилась, то задержка из-за карантина. Потом снова отказали, нашли какую-то ошибку. Хотя нам помогал юрист. Но я думаю, что нас просто не захотели пропустить, потому что это будет невыгодно власти и уже существующему профсоюзу.

Поэтому мы решили пойти другим путем – месяц назад зарегистрировали общественную организацию "Медицинское движение "Будь как Нина". Теперь мы можем официально подавать обращения, и нам обязаны ответить. Но мы все равно будем пытаться создать свой профсоюз. Хотя бы первички на местах, а потом, может, организуемся в региональные профсоюзы и всеукраинский профсоюз.

"Нужно побороться, чтобы была нормальная медицина"

Все меня спрашивают о мотивации, даже мои родители: "Столько проблем, за все боретесь и ничего не добиваетесь. Брось ты ту работу, найти нормально оплачиваемую, хоть в "АТБ" (популярный в Украине супермаркет – ред.), там кассиры 12000 гривен получают (около 420 долларов)".

Мне 46 лет, за границу уже, наверно, поздновато ехать. А с другой стороны, я человек принципиальный, справедливый. Профессия медика мне очень нравится, это действительно мое. Мне нравится работать, говорить с людьми, облегчать их жизнь не только с помощью медикаментов, но и психологически. И я думаю, почему я должна уезжать из Украины? Может, нужно побороться, чтобы все наладилось, чтобы была нормальная медицина? И прошу своих коллег бороться за это, уважать себя. Коллеги поддерживают меня. Но, к сожалению, еще существует страх. Это основная проблема, это следствие того, что нас запугивали годами.