Спустя почти три года после принятия в Кыргызстане «закона об охране от семейного насилия» обеспечить реальную защиту жертв так и не удалось. Каждый день сотни женщин в стране подвергаются угрозам, и зачастую самым опасным местом становится собственной дом, а самой страшной угрозой - родной муж.

«Меня украли три года назад. Тогда мне было девятнадцать лет. До этого я видела его лишь один раз, когда работала в магазине», - рассказывает 22-летняя Диана (имя изменено).

Однажды летним утром Диана села в маршрутку, чтобы доехать до работы. Но на работу в тот день она так и не вышла. Неизвестные насильно затолкали ее в машину, когда она вышла из маршрутки, и увезли в Талас - город на северо-западе Кыргызстана. Отбиться и сбежать у нее не получилось - похитители оказались сильнее. К тому же, у нее отобрали мобильный телефон. Среди похитителей был Адилет (имя изменено) - именно он заходил в магазин, где работала Диана, и принял решение украсть избранницу, чтобы жениться на ней.

Родители и друзья Адилета не оставили похищенной «невесте» выбора и заставили выйти за малознакомого человека. Между ними провели мусульманский обряд бракосочетания (с 2016 года обряд запрещен без регистрации в ЗАГСе), но родственников со стороны Дианы не позвали.

По статистике, с каждой 17-й девушкой в Кыргызстане случается «ала качуу» - похищение без согласия, по факту - преступление, которое до сих пор считается важной брачной традицией среди некоторых кыргызов. Нередко девушки под давлением общественности и сами дают согласие на нежеланную свадьбу со своими похитителями.

В 2018 году МВД страны сообщило, что за последние пять лет к ним поступило 895 заявлений, связанных с похищением невест. В 727 случаях дела были прекращены, и только 168 уголовных дел были направлены в суд: в среднем, 33 уголовных дела в год.

Согласно новому Уголовному кодексу, за похищение девушек с целью женитьбы предусмотрено от 5 до 10 лет лишения свободы. Тем не менее это не помешало Адилету украсть Диану и принудить ее к браку.

«Он бил меня ремнем и душил, зная, что я беременна»

Вскоре Диана начала привыкать к своей новой жизни. Однако семья, созданная через похищение, так и не стала счастливой - Адилет избивал свою жену.

«Сначала он мне показался хорошим человеком. Мы жили месяц нормально, не ругались. Затем я узнала, что он пьет, курит, гуляет. Но он старался скрывать это. Через месяц я поняла, что беременна. Думала, когда родится ребенок, муж изменится, и все у нас будет лучше, - вспоминает она. - Но этого не произошло. Он начал избивать меня. Мне было больно. У меня на теле были синяки, даже на животе. Он бил по тем местам, где не было бы видно следов. Но я никому не могла об этом рассказать».

В Кыргызстане насилие в семье - далеко не редкость. В большинстве случаев жертвами становятся женщины, виновными в насилии - их мужья. По данным Национального статистического комитета, с 2009 по в 2018 год 96% случаев семейного насилия было совершено мужчинами, и только 4% - женщинами.

Такие данные приводит официальная статистика. Реальные цифры могут быть намного выше — не все жертвы заявляют в милицию и обращаются за помощью к родственникам.

Так произошло и с Дианой - заявить в милицию она не решалась, несколько раз уходила от мужа и затем возвращалась в надежде, что он изменится.

«Я решила вернуться к мужу, надеялась, что он исправился, но ничего так и не изменилось. Я стирала, убирала, делала все по дому, а он пропадал ночами и днями. Когда был дома, ремнем меня избивал, душил, такое часто было. У меня была депрессия, я ничего не хотела. Я так и жила с ним до шестого месяца беременности, пока меня свекровь не выгнала ночью из дома. Она забрала у меня одежду и сказала: «Иди отсюда! Никто тебе не поверит. Мы скажем, что ты сама ушла». И я ушла. На улице шел дождь. У меня ничего не было, кроме простого телефона, на котором даже экран не горел. Но мне некому было звонить. И я набрала номер 102 (номер милиции), чтобы спасти себя».

Правоохранители приехали на вызов и отвезли девушку к крестным родителям. Те, в свою очередь, повели Диану на обследование. Из-за продолжительных побоев и стресса ее состояние сильно ухудшилось. По словам Дианы, врачи сказали, что она может умереть во время родов, и она решила пройти лечение в Бишкеке. Крестные помогли ей вернуться домой к матери.

«На девятом месяце муж названивал мне и нервировал. Из-за всего этого мне было очень сложно родить. У меня сердце отказывало, была гипоксия плода. Когда я родила, мальчик периодически не дышал, я была в шоковом состоянии», - с дрожью в голосе говорит она.

Сын Дианы выжил. Первые сорок дней после его рождения женщина жила вместе с матерью, но после в очередной раз вернулась к мужу, о чем сильно пожалела.

«Мы ругались, продуктов не было, ребенок голодал и болел. И он снова избил меня из-за того, что я попросила деньги на обследование ребенка. У меня были сломаны ребра, кружилась голова. Он выгнал меня из дома и забрал сына».

Что не так с законом?

В этот раз Диана приняла твердое решение навсегда уйти от мужа и при этом вернуть себе ребенка. Она обратилась за помощью к правозащитникам, которые работают с жертвами насилия. Те помогли написать заявление в милицию, получить охранный ордер и вернуть ребенка матери.

Забрав сына у мужа, Диана вернулась в Бишкек и начала новую жизнь. Несмотря на наличие охранного ордера, девушка все еще не чувствовала себя защищенной. Ее не покидала мысль, что Адилет может в любой момент найти ее и избить до смерти. Диана долгое время не выходила в людные места и старалась ни с кем не контактировать.

В 2017 году кыргызские власти приняли закон «Об охране и защите от семейного насилия». Активистам и организациям в сфере защиты прав женщин понадобилось несколько лет, чтобы добиться от властей изменений в законе. Поправки хотели внести еще в 2009 году, но из-за прошедшей революции проект закона забросили. И только в 2016 году о нем заговорили снова, и несколько месяцев спустя парламент одобрил документ.

Согласно новому закону, правоохранительные органы обязаны реагировать на каждое обращение от любого гражданина о возможном насилии в семье и защищать его жертв. Однако последствия от введения этого закона очень противоречивые.

В тех случаях, когда насилие может быть доказано, пострадавшему должны выдать обязательный охранный ордер, который действует всего три дня, но может быть продлен на месяц. Он запрещает любые физические контакты или общение с жертвой, а также защищает членов семьи. При этом агрессор имеет право жить в одном помещении со своей семьей. Выселить нарушителя или ограничить родительские права можно только при помощи суда.

В случае нарушения условий охранного ордера виновника лишь обяжут выплатить штраф от 15 до 60 тысяч сомов (от $215 до $860) или привлекут к общественным работам. Однако никаких гарантий, что насилие не совершится вновь, жертве дать не могут.

Кроме того, по старому законодательству правоохранители могли применить арест в отношении агрессора сроком от 1 до 5 суток. Такая мера служила не только наказанием за содеянное, но и профилактикой. Но благодаря введенному в 2019 году Кодексу о проступках, милиция не вправе задерживать совершившего насилие больше пяти часов и тем более арестовывать его на несколько суток.

Теперь обидчик может «отделаться» одним из трех видов административного наказания – выплатить штраф в размере от 30 до 60 тысяч сомов (от $400 до $860), отправиться на исправительные работы сроком от 4 до 6 месяцев или на общественные работы от 40 до 60 часов. Однако, по информации МВД, только 14% дел доходят до суда. Зачастую жертвы сами забирают заявления - не только из-за недоверия к милиции или угроз со стороны родственников, но и из-за внушительных штрафов, которые выплачиваются из семейного бюджета.

Глава кризисного центра «Шанс» Елена Ткачева рассказала oDR, что вместо того, чтобы оградить агрессора от жертвы, правоохранители часто пытаются примирить одного с другим, но заканчивается это не всегда благополучно:

«В милиции нет конкретного подразделения, которое бы работало с семейным насилием. Потому что у нас патриархальная страна. Только 500 человек было обучено, как реагировать и работать с жертвами насилия. Остальные некомпетентны. Вот и получается, что они пытаются примирить пострадавшую со своим супругом. Если же потерпевший человек все-таки получает охранный ордер, то кто следит за тем, чтобы он не нарушался? Куда уйдет виновник насилия? Его не могут так просто выселить, только по решению суда. То есть нет конкретных людей, которые были бы ответственны и компетентны в случаях насилия в семье. Плюс мало информированности среди населения. Жертвы не знают о своих правах - куда обращаться, где найти безопасное место».

По закону пострадавшие от насилия имеют право на государственное или муниципальное убежище для безопасного временного проживания. Но в Кыргызстане нет ни одного госцентра помощи жертвам семейного насилия. В стране действуют 14 неправительственных кризисных центров. Только в двух из них есть убежища - в кризисном центре «Сезим» в Бишкеке и «Ак журок» в Оше, но о них мало кому известно. Когда необходимо спасать себя и жизнь своих детей, многие жертвы не знают, где спрятаться и найти поддержку.

Мужчины «наказывают» своих жен, но при этом сами часто остаются безнаказанными

Ожидалось, что закон станет прорывом в новом законодательстве и обеспечит реальную защиту тем, кто пострадал от жестокого обращения в семье. В реальности после принятия закона насилия в кыргызских семьях меньше не стало, а бороться с ним в должной мере по-прежнему не удается.

Согласно официальной статистике, в последние годы охранные ордера стали получать все больше жертв насилия. Однако уголовные дела в отношении агрессоров возбуждаются редко. C 2011 по 2018 год в отношении мужчин было возбуждено лишь 1712 уголовных дел из 32357 случаев домашнего насилия.

Виновные в насилии, в основном, несут административную ответственность, так как закон не направлен на уголовные дела. Он должен предотвращать насилие в семье до того, как оно перейдет к более тяжким последствиям, которые уже квалифицируются по статьям Уголовного кодекса.

Добиться справедливости и привлечь обидчика к уголовной ответственности можно только в том случае, если он причинил вред жизни и здоровью жертвы. Но и здесь есть свои подводные камни. Вид уголовного наказания зависит от тяжести вреда, причиненного здоровью женщины. Для этого нужно пройти судмедэкспертизу и получить заключение о степени тяжести повреждений, то есть доказать, что жертва - действительно жертва.

Однако не все пострадавшие от насилия готовы пойти на это. Так, всего 20% (1305) потерпевших женщин обратились к судмедэксперту в 2018 году, согласно информации Нацстаткома Кыргызстана.

В мае 2019 года правозащитная организация Human Rights Watch (HRW) опубликовала доклад о работе властей Кыргызстана по обеспечению безопасности женщин и девочек в стране. Правозащитники отметили, что система охранных ордеров работает не так, как должна - пострадавшим от насилия по-прежнему трудно получить должную защиту.

В докладе говорится, что «многие пережившие семейное насилие и похищенные для принудительного вступления в брак не обращаются с заявлениями в милицию, а если это все же происходит, то зачастую такие обращения не приводят к уголовному преследованию или обвинительному приговору».

Правозащитники из HRW добавили, что в законодательстве страны «остаются критические пробелы», а действия властей в защиту женщин «неэффективны и непоследовательны». Организация призвала правоохранительные органы лучше реагировать на заявления жертв семейного насилия, а суды справедливо наказывать виновных.

Неэффективность борьбы с домашним насилием, наконец, признали и на государственном уровне. Это произошло после того, как в начале января 2020 года, в результате семейных ссор от жестокого избиения своими супругами погибли две женщины.

Так, 1 января 2020 года 36-летняя жительница Нарына (север Кыргызстана) была избита до смерти своим супругом. Несколько дней спустя, 4 января, похожий случай произошел и с 26-летней жительницей Баткена (юг Кыргызстана), которую также избил собственный муж. Спасти женщину так и не удалось - она скончалась на больничной койке. На ее теле были многочисленные гематомы, ушибы и следы от ожогов.

После этих новостей 15 января депутаты парламента Кыргызстана раскритиковали работу правоохранительных органов по привлечению к ответственности виновных и потребовали ужесточить ответственность за насилие.

Заместитель министра внутренних дел Памирбек Асанов пообещал, что законопроект об ужесточении наказания за семейное насилие все же будет разработан, но когда - неизвестно.

«В нашей стране женщины вынуждены бороться за то, чтобы жить»

Многие женщины в Кыргызстане не осознают, что психологическое давление, унижение, жесткий контроль и оскорбления, которые они терпят изо дня в день – это тоже насилие. Для них это может быть нормой.

Есть и те, кто, став жертвой жестокого обращения, остаются с проблемой наедине и никому не рассказывает о случившемся. Одни жалеют своих супругов-агрессоров и верят обещаниям, что больше не поднимет руку. Другие ради детей терпят регулярные побои и оскорбления. Остальные стыдятся того, что с ними произошло, винят себя и боятся порицания со стороны общества.

Бывает и так, что окружающие видят насилие в чужой семье, но не хотят вмешиваться в их жизнь и не обращаются в милицию. Но нередко подобное отношение к женщине перерастает в самую настоящую угрозу жизни – сначала пощечины, затем побои и в конце концов убийства.

Согласно данным общественного фонда «Женская демократическая сеть», с 2013 по 2018 годы в Кыргызстане было убито 186 женщин в результате домашнего насилия. При этом, количество погибших с каждым годом стремительно растет: в 2017 году 13 женщин скончались, еще 189 были ранены. В 2018-м от насилия в семье погибли 62 женщины, а 288 получили травмы.

Куратор объединения «Бишкекских феминистских инициатив» (активисты этого движения пытаются привлечь внимание к ситуации в отношении женских прав и возможностей в Кыргызстане) Гуляим Айылчы считает, что проблема кроется в том, что женщины по-прежнему второстепенны по отношению к мужчинам: «Наша культура пронизана идеей, что женщины - ребра мужчин, музы, обслуживающий персонал. В семье, в образовательной системе, в медиапространстве девочкам транслируются эти роли, и совсем мало ролей сильных и успешных женщин, - прокомментировала она oDR. Общество предлагает очень ограниченный выбор жизненных сценариев, самый стандартный из которых - раннее замужество, дети, отсутствие работы и собственного дохода. Женщины в нашей стране должны отстаивать свои права на политическом и бытовом уровне. И как оказалось, бороться даже за самые базовые права, такие как право на жизнь».

Прошел год с тех пор, как Диана ушла от мужа. Теперь ее сын растет в хоть и не в полной, но любящей семье. Отец с мальчиком не видится и не помогает финансово. Никакого наказания за побои он не получил.

«Сейчас я официально разведена с мужем. Мне приходится работать без выходных, чтобы обеспечивать семью - за квартиру платить, покупать лекарства маме и сыну. Когда я ухожу на работу, ребенок плачет. Было бы хорошо, если бы у меня был хотя бы один выходной, чтобы бывать с сыном. Но это лучше, чем стать калекой от побоев мужа. Я рада, что нашла способ уйти от него», - говорит Диана.