Фрагмент фильма "Чучело". Источник: YouTube.Ирина поступила в воронежский колледж учиться банковскому делу, когда ей было 16 лет. "Не сказать, что я была популярна в школе. Была обычным ребенком, были друзья", – рассказывает она. По словам Ирины, почти сразу в колледже началась травля, группа девушек быстро нашла возможную жертву. "(Это была) невысокая, некрасивая, не стильно одетая девочка. Я не выдержала и заступилась за нее, и угадайте, кто стал следующим объектом для травли? Конечно же, я. Меня за это не раз пытались побить после колледжа, поджечь волосы – только за то, что я заступилась за нее".

В России в буллинг оказываются вовлечены до 60% учащихся. К таким выводам пришли социологи из НИУ ВШЭ, измерив социально-психологический климат в 249 школах Калужской области. Эти цифры подтверждаются другими российскими и зарубежными исследованиями. При этом доля устойчиво агрессивных детей (стабильно проявляющих агрессию и инициирующих конфликты), редко превышает 20%.

Один из соавторов исследования, профессор департамента социологии НИУ ВШЭ Даниил Александров отмечает, что подросткам свойственна агрессия и чаще всего жертвой травли может стать ребенок, который чем-либо отличается от остальных детей: "(инициаторам травли) важно, чтобы их было легко маркировать".

Даниил Александров.Дом (псевдоним выбрала сама девушка) из Челябинска рассказывает, что к ней одноклассники начали приставать и упрекать ее за высокую успеваемость, образ жизни, внешность: "Сначала была порча личных вещей, одежды (тушили сигареты о куртку, рисовали на спине), оскорбления, плевки… Однажды в колледже ко мне просто подошла группа девушек. Они прижали к стене и начали бить, пинать и вырывать волосы. Родители разговаривали с преподавателями, но это не помогло".

Опыт Дом совпадает с тем, что произошло с Ириной: "Мама звонила заведующей, мол, почему она не разбирается в этой ситуации, об этом же все знают. На что та притворилась, что ничего не знает, будет разбираться, но ничего не изменилось", – вспоминает девушка.

Отрицать проблему

Российские учителя действительно редко принимают какие-либо эффективные меры, столкнувшись с травлей в своем классе. Это выяснили психологи Московского городского психолого-педагогического университета, опросив педагогов нескольких московских и региональных школ. "Преподаватели детально представляют себе буллинг, понимают его причины и последствия, знают, как на него реагировать, но их реальные попытки реагировать на ситуации буллинга редки и малоэффективны", – заключают исследователи.

Среди факторов, которые повышают риски того, что в образовательном учреждении могут травить учеников, Александров выделяет размер школы. В маленьких школах, по мнению социолога, травят реже: преподаватели и ученики знают друг друга в лица, между ними лучше контакт и выше вероятность доверительных отношений, нежели в большой школе, где учитель может видеть класс раз в неделю. Еще один фактор – атмосфера в семьях: если родители применяют к ребенку насилие, он воспринимает это как норму и использует те же способы в общении со сверстниками, а может копировать и поведение учителей.

"Если учителя практикуют насилие, кричат и срываются на детей, то они разрешают ученикам вести себя так же", – считает Александров. Травля, в свою очередь, имеет ряд долгосрочных последствий – ее жертвы более склонны к тревожности, депрессии, суицидальным мыслям. Ребенку, столкнувшемуся с насилием, по мнению социологов, будет тяжелее учиться в будущем, заводить друзей, решать проблемы.

Травля имеет ряд долгосрочных последствий – ее жертвы более склонны к тревожности, депрессии, суицидальным мыслям

Исследования, проведенные в Англии, демонстрируют, что результаты вмешательства сотрудников школы в ситуацию могут быть очень разными. В 27% случаев травля прекратилась, в 29% – уменьшилась. 28% отметили, что все осталось без изменений, а для 16% ситуация только усугубилась. Исход зависит от того, как именно сотрудники школ вмешались и какие меры предприняли, считает социолог НИУ ВШЭ.

Последние случаи буллинга, получившие широкую огласку, эти выводы отчасти подтверждают. Так, в Махачкалинской школе подростки избивали одноклассницу и снимали это на видео. Через несколько дней заместитель директора школы Убайдат Абакарова и ребята, которые избивали девочку, записали видео с публичными извинениями. В видео Абакарова говорит о поступке, "недостойным горца" и просит ребят "извиниться перед общественностью и нашими дагестанцами". Девочка, которую избивали, молча стоит рядом и односложно отвечает, подтверждая, что она "простила ребят без принуждения".

Показательные наказания – распространенная реакция на ставшие известными случаи буллинга. В дело вмешивается полиция и комиссия по делам несовершеннолетних, начинается проверка. Так произошло и после недавнего случая в Петербурге, где девочке сломали нос. Но чаще конфликт пытаются замалчивать – в школе, где учатся девушки, избившие подругу, со всех учеников взяли подписку о неразглашении. После аналогичного случая в Уфе полиция заявила, что групповая драка – это рядовой конфликт между детьми.

Работать с травлей – работать с учителями

Когда Петра и его друзей начали травить в школе, отнимать вещи, подкладывать бутылки с мочой в портфель, учителя и сотрудники школы, по словам Натальи Цымбаленко, матери Петра, просто не вмешивались. Классная руководительница долгое время отрицала серьезность проблемы, а на встрече с психологом и соцработником Цимбаленко сказали, что у нее не получится доказать факт травли. В результате Наталья решила эту ситуацию: она собрала все свидетельства буллинга, обратилась в комиссию по делам несовершеннолетних и пообещала пожаловаться в прокуратуру на бездействие школы. После этого педагоги подключились к решению проблемы, травля прекратилась.

Ольга Журавская. Источник: Facebook.Именно роль учителей в разрешении конфликтов считают наиболее важной представители проекта "Травле.нет". Организация занимается профилактикой буллинга в российских школах и в прошлом году получила президентский грант на разработку специальных программ. Куратор проекта Ольга Журавская рассказывает, что проект будет работать со всеми: детьми, родителями, учителями. Младшие классы смотрят и обсуждают мультик, к более взрослым детям приходят значимые для них "моральные авторитеты" – знаменитые люди, которые в школьные годы сталкивались с травлей. Но основной упор, считает Журавская, нужно делать на работе с учителями: именно они разрешают или пресекают травлю, считает она. "Когда учитель говорит: "Ой, Иванов сегодня не опоздал, давайте все ему похлопаем", он, может быть, сам того не осознавая, санкционирует травлю. И мы будем работать с преподавательским составом".

Для этого в рамках проекта совместно с психологом Людмилой Петрановской были разработаны методические рекомендации для учителей. Буллинг в методичках проекта определяется как систематическое эмоциональное и/или физическое насилие группы над выбранной жертвой. Чтобы справиться с травлей в классе, учителям предлагается предпринять ряд действий. Сначала нужно назвать проблему и дать ситуации однозначную отрицательную оценку. Затем взрослый может представить травлю как ситуацию выбора, где каждый решает, какую роль он играет: "Можно предложить детям оценить, каков их вклад в болезнь класса под названием "травля". 1 балл – это "я никогда в этом не участвую", 2 балла – "я иногда это делаю, но потом жалею", 3 балла – «травил, травлю и буду травить".

Финская программа по борьбе с травлей в школах "KiVa" работает по схожему принципу: сотрудники образовательного учреждения проводят ряд встреч, в том числе с детьми, не вовлеченными в травлю, но имеющими высокий статус в классе. При этом значительная часть программы направлена не только на работу с конкретными случаями травли, сколько на предотвращение травли в будущем – дети смотрят фильмы, играют в компьютерные игры, которые повышают эмпатию к жертвам травли, рассказывают, как можно защитить одноклассника от насилия.

Недавнее исследование, проведенное в техникумах Санкт-Петербурга, подтверждает необходимость подобной работы – социологи выяснили, что агрессивные подростки пользуются у сверстников популярностью, опрошенные чаще других называли в качестве друзей именно агрессоров.

Агрессивные подростки пользуются у сверстников популярностью, опрошенные чаще других называли в качестве друзей именно агрессоров

В таком случае, когда несколько агрессивных подростков травят жертву, эффективной оказывается работа с наблюдателями, считает Александров. "Решающее звено в этом деле – это свидетели, дети, которые молча смотрят на травлю, и тем самым ее одобряют. Если все дети в классе скажут агрессору что-то вроде: "То, что ты делаешь, это совсем некруто, ты раньше был крутой, а сейчас упал в наших глазах" тогда, скорее всего, ребенок одумается. Свидетелей больше всего и они сильнее всех. Чтобы изменить ситуацию им достаточно просто выразить свое мнение".

Однако пока в России и исследования буллинга, и программы по профилактике травли по-прежнему мало распространены. Но даже самая эффективная методика, считает Журавская, будет работать только в тех школах, где учителя осознают, что проблема буллинга существует и хотят с этим что-то делать. "Мы не можем прийти в школу, где нас не хотят видеть и что-то рассказывать. Во-первых, это невозможно, во-вторых, абсолютно бесполезно. Мы расскажем, уйдем, а там все останется так, как и было до нас".

Ирина, учащаяся колледжа, которая заступилась за жертву травли и сама стала объектов агрессии, не смогла терпеть издевательства однокурсников и ушла из колледжа. Она поступила в университет на ту же специальность. Дом из Челябинска осталась в школе и ждет конца обучения: "У меня еще есть надежда на то, что это все скоро кончится и нужно просто потерпеть".