Василий Черепанин. Фото: Ольга Иващенко. В Киеве прошла вторая часть киевской биеннале "Киевский интернационал", программа которой состояла в основном из лекций. О программе биеннале, что собой представляет украинский модернизм и почему возникают новые стены - рассказывает один из организаторов киевского биеннале Василий Черепанин.

Это не первая Киевская биеннале, которую организовывает Центр визуальной культуры. С чего началась ваша работа в проведении биеннале в Киеве?

Мы подхватили эту идею три года назад, когда биеннальный процесс был фактически запущен, но не нами. Первая биеннале – Арсенале 2012 – состоялась в Киеве в рамках футбольного чемпионата. Как институция мы принимали в ней участие с параллельной программой. Следующая биеннале, которая должна была состояться, была сначала перенесена из-за Майдана, а потом вообще отменена из-за решения бывшей дирекции Художественного Арсенала. Но в силу того, что с тогдашними кураторами биеннале, Хедвиг Заксенхубер и Георгом Шоллхаммером, мы прежде уже работали, то решили, что берем на себя организацию "Киевской школы" в 2015 году, полностью переписав логику биеннале и изменив ее структуру.

Афиша биеннале "Киевский интернационал". Источник: Facebook.Нашей целью тогда было представить художественными и образовательными средствами то, что отсутствовало в политической сфере в Украине после Майдана. Мы хотели проработать революционный опыт и в этом плане "Киевская школа" выполнила свою роль. Мы использовали различные площадки для дискуссий: институции, доставшиеся нам с советских времен, новые галереи, государственные культурные учреждения, площадки инициатив и организаций, работающих с внутренне перемещенными лицами, а также локации, которые до этого никогда не были задействованы в культурном поле, как, например, Дом одежды на Львовской площади в Киеве. Таким образом, мы создали условия для дискурса Киева как новой постреволюционной точки на европейской карте, и Киев действительно заговорил.

Первая часть киевской биеннале "Киевский Интернационал" выдалась легкой, учитывая опыт проведения предыдущего события?

Наоборот. Сегодня мы находимся в гораздо худших, политически контрреволюционных условиях. После разгрома выставки художника Давида Чичкана в Центре визуальной культуры прошлой зимой возник вопрос, делать ли биеннале вообще, особенно с интернационалистской тематикой этого года? Нужно учитывать общую украинскую ситуацию, когда любая ассоциация с левой частью политического спектра просто табуируется.

Мы создали условия для дискурса Киева как новой постреволюционной точки на европейской карте, и Киев действительно заговорил

Для первой части Киевской биеннале, в 2017 было важно прежде всего то, что это "Киевский Интернационал". У нас нет фетишистского подхода каждые два года использовать формат биеннале. Мы используем биеннальную рамку, чтобы поднять определенную проблематику, привлекаем международных институциональных партнеров, чтобы создавать пересечение художественного, интеллектуального и политически низового движения. При этом мы остаемся при этом автономной институцией. Все события, проходившие в прошлом году в рамках биеннале, организованы Центром визуальной культуры, мы не приглашали кураторов со стороны.

Ты упомянул слово "Интернационал", которое уже дискредитировано в Украине. Как вы вводили это понятие в рамку биеннале и как с ним работать вообще?

"Интернационал" скорее не дискредитированное слово, а вытесненное и забытое, – того, что оно означает, сейчас как раз не хватает. С другой стороны, разве существуют сегодня какие-то недискредитированные слова? "Демократия" также дискредитированное слово, много войн прикрывалось этим понятием. Или, например, религиозная сфера – в ней большинство понятий дискредитированы, ими оправдывались массовые убийства. Сейчас в политике доминирует комбинация транснационализма глобального капитала и право-радикального локализма. Идея же интернационализма всегда приводила к прогрессивным сдвигам и эмансипативным последствиям.

Фото: Ольга Иващенко.Собственно, сама идея объединенной Европы в своей основе как идея свободного перемещения прежде всего людей, а не только товаров, направлена на увеличение свободы, интенсификацию коммуникаций, образовательных, культурных и политических возможностей. Замыкание на себе, принцип "свой к своему за своим" – это социальный тупик, ад одинакового.

"Интернационал" – это универсальный язык и для искусства?

Речь идет о том, чтобы создать такой ​​универсальный политический язык образовательными и художественными средствами. Сегодняшняя мировая повестка, в которую вписана и Украина, выглядит следующим образом: аутсорсинг войны – ведение ее на перифериях, возведение новых стен и некрополитика памяти. В противоположность этому, идея интернационала говорит прежде всего о необходимости реальной международной солидарности.

Киевский модернизм, будучи одной из ключевых – вместе с барокко – частей исторического лица города, сейчас подвергается вульгарным и варварским реновациям

Идея интернационализма была и остается революционной, демократического интернационализма очень не хватает современному статус-кво. В этом плане мы ссылаемся не только на отдаленную, но и на современную историю революционных движений и социальных протестов от Occupy Wall Street и indignados к восстаниям "арабской весны" и украинского Майдана. "Киевский Интернационал" – это предложение и попытка выработать общий политический язык, ибо общего лексикона нет даже, в казалось бы, общем европейском пространстве. Не в последнюю очередь поэтому сейчас наблюдается тенденция к его уменьшению или даже частичному распаду. Мы в процессе развития этого словаря, это политическое и интеллектуальное движение, мы не знаем, как в конечном итоге будет выглядеть такой словарь и каким путем пойдет его развитие, но это и является признаком настоящей эмансипативной политики – никто нам не выписывает рецепты и не гарантирует результат, мы пробуем.

Ты говоришь про физические стены?

Конечно. Сегодня сама Шенгенская система часто не работает, ряд стран на Балканах и в Восточной Европе возводят новые физические стены, ограждаются колючей проволокой, право-радикальные партии получают властные позиции. Это очень опасная ситуация, и сегодня возникает вопрос, какими способами оказывать сопротивление и как пережить новые темные времена? Здесь "Киевский Интернационал" попадает в десятку - реакционные силы не могут апроприировать идею интернационализма по определению, она представляет политическую альтернативу в их отношении.

Если "Интернационал" – это инструмент, что является точкой объединения?

Речь идет об определенном комплексе действий в нынешней социальной реальности – не в призрачном будущем и не в сконструированной истории, а сейчас. Самая насущная потребность сегодня, как для Украины и Европы в целом, так и в мировом масштабе – это остановить войну. В конце концов, это то, с чего возникла сама Европа после Второй мировой. Война – это рак политики, это яд, которым душат революции, – не случайно во всех тех странах, где в последние годы были революционные восстания и гражданское сопротивление, сейчас война.

Фото: Ольга Иващенко. Революции, в том числе и в Украине, в общем представляли политику надежды, были нацелены на будущее, а войны и стены же вытесняют саму идею будущего. Идея "Киевского Интернационала" в этом контексте как раз нацелена на то, как помнить будущее.

Переходя ближе к программе, расскажи, как "Тарелка" на метро Лыбидская была выбрана главной локацией биеннале?

Основные локации, которые мы задействовали, существовали фактически вне контекста художественного поля.

Сама "Тарелка" долгое время использовалась одной из протестантских групп как место для молитвенных собраний. Концептуально и политически для нас было важным обратить внимание на феномен киевского модернизма. Модернизму исторически присуща нацеленность на утопию, его природа принципиально интернациональна. Уникальность модернизма в его универсальности и локальности одновременно: зародившись в Европе, он распространился в течение ХХ века по всему миру, поэтому сегодня мы имеем бразильский, украинский, французский, сенегальский и т.д. модернизмы. Модернизм глобален, но всегда имеет местную специфику.

Киевский модернизм, будучи одной из ключевых – вместе с барокко – частей исторического лица города, сейчас подвергается вульгарным и варварским реновациям. И "Тарелка", и Житний рынок находятся под угрозой таких реноваций. В силу примитивизирующего запала декоммунизации и общего низкого уровня художественного сознания, только сейчас начинается разговор о ценностной стороне этой архитектуры. Кстати, "Тарелка", по словам ее архитектора Флориана Юрьева, является лучшим акустическим пространством в Украине. Она построена фактически в авангардной традиции, задумываясь как свето-музыкальный театр, что исторически исходит от идеи Кандинского синестезии в искусстве - синтеза звука, цвета и изображения.

А Житний рынок?

Житний рынок также является уникальной конструкцией, которая прямо отсылает к т.н. интернациональному стилю. В рамках биеннале впервые на его территории проходила выставка – под названием "Рынок", посвященная, в частности, архитектурной традиции крытых рынков.

Открытие выставки "Рынок" на Житном рынке, октябрь 2017. Фото: Александр Коваленко, Дарья Николенко / Центр визуальной культуры. Все права защищены. Интересно, что на уровне художественной концепции Житний рынок выполнен как рефлексия на тему "пути из варяг в греки". Это основной образный ряд рынка, что Киев – на перекрестке торговых, а следовательно, и коммуникационных, культурных путей, что соответствует исторической топонимике места расположения Житнего рынка.

В первой части Киевской биеннале была представлена кинопрограмма. Это упор на выделении украинского советского кино и подчеркивание его важности?

Обращение к украинской визуальной и литературной культуре 1910-1920 годов – это необходимое лекарство для нынешнего украинского контекста. Из этого периода мы сегодня должны учиться тому, что значит быть современным, – потому что это определенное качество, которое далеко не равно "настоящему". Сегодняшняя культура в Украине намного менее современна, чем 100 лет назад. Украина имеет мощную традицию художественного и литературного авангарда, которая впоследствии была вытеснена и до сих пор находится на маргинесе. Без Дзиги Вертова и Александра Довженко немыслимо европейское кино, Архипенко, Малевич и Экстер находились на острие художественных инноваций своего времени, Валерьян Пидмогильный и Мыкола Хвылевой ввели в украинскую литературу современный урбанизм. Этот культурный авангард остается непревзойденным до сих пор.

Насколько же действительно слепа декоммунизация, которая вычеркивает из украинской культуры все, что связано с советским временем, лишая ее при этом ее сильнейших периодов! Украинский модернизм - это наиболее плодотворный, прогрессивный и современный период в истории украинской культуры.

В этом смысле кино-программа "Киевского Интернационала", куратором которой выступил исследователь Центра Довженко Станислав Мензелевский, включающая фильмы Довженко, Кавалеридзе, Дзиги Вертова, Кауфмана, – это не только слепок времени, того, чем была Украина в 1920-е, но также и ретро-футуристическая рефлексия относительно сегодняшней Украины.