Сделать так, чтобы ярмарочный балаган не превратился в свинство - задача непростая. Фото: Дмитрий Лебедев, некоторые права защищены.Все, о работе уже никто не думает: скоро Новый год. Все мысли – о празднике.

Скоро мы увидим, как загорятся деньги! Будут фейерверки, концерты, световые шоу, гирлянды и яркие поздравительные надписи повсюду. Это не наши, это бюджетные деньги, мы все равно не можем их контролировать – так что нам их не жалко – и они вот-вот вспыхнут повсюду, ура!

Однажды я проснулся в небольшом городе от резкого запаха уксуса. Точнее, это была смесь уксуса с дымом: сочетание – жидкости для розжига  и  подгоревшего жира. Окна спальни выходили на главную улицу; я выглянул в окно – там был праздник, день города. Главная улица была перекрыта, по ней гуляли возбужденные люди, и им продавали шашлыки и пиво. Сплошь длинные ряды палаток, в которых не было ничего, кроме пива и шашлыков.

Скоро мы увидим, как загорятся деньги! 

Вот, например, в столице в прошлом Новом году сожгли 6,6 млрд.руб. только в фонариках и гирляндах. А вместе с "событийными мероприятиями" - примерно полбюджета ненужного провинциального региончика. 

Поверьте, только в больших столицах празднично жгут куски ненужных бюджетов, а в маленьком, то есть бедном, городе – тут суют свинину в уксус, потом жарят на углях – и едят, запивая жирные куски дешевым пивом.

Мы с коллегами-социологами, было дело, изучали городские праздники: считали, сколько пришло народу, кто именно пришел, сколько и на что потратился, какие вынес впечатления. И, конечно, изучали организаторов.

Типичная ситуация: государственный центр народного творчества провел масленицу. Старушка-директор пришла в государственный же центр регионального развития рассказать социологам и экономистам, как все прошло:

- Прежде, чем мы сможем оценить, удалась вам масленица или нет, все-таки хотелось бы, чтобы Вы лично определили цель того, что вы делали.

- Цель? Как это? Цель праздника?

- Ну смотрите, мы знаем, сколько было людей на организованной вами территории, сколько денег они потратили и сколько времени у вас пробыли. Но главное – добились ли вы своей цели или нет – мы не знаем. Потому что даже не догадываемся, какой же все-таки была цель? Ну не масленица же?

- Масленица.

- Нет, масленица не исчезла бы и без ваших усилий и вашего бюджета. Так?

- Так.

- Вы же что-то делали, организовывали? Для чего вы это делали? Назовите вашу цель.

- Цель… как же – традиции! Народные традиции. Поддержать народные традиции.

- Но ведь народные традиции живы совсем не потому, что вы их поддерживаете. Они живут сами по себе.

- Ну как это сами?

- Иначе это не традиции. Ладно, пусть так – но как же тогда вы составили смету? Ведь если бы вы просто частушки спели на площади – традиция бы не исчезла, так? Значит, смету вы составляли не ради традиций? А для каких задач?

- Нет, нам просто сказано было, сколько есть денег – а мы уж распределили, на что их можно потратить.

- То есть вам дали некие лишние деньги?

- Ну как лишние… просто было столько – и все.

Итак, никакого рационального целеполагания: у праздников не бывает целей; если бы не госфинансирование самодеятельности, традиции распались бы; потрать остатки денег – вот тебе и праздник. Можно считать, это ГОСТ.

Побольше демагогии, каплю коррупции, слабоумия по вкусу – и праздник готов.

Формат ярмарки интегрирует местное фермерское сообщество в самый центр городского социального пространства – и это самое ценное в нем. Благодаря тому, что этот праздник одних кормит, другим дает прибыль и всех вместе объединяет в уличном зрительном зале – благодаря этому формат ярмарки крайне плодотворен для городской среды. В формате ярмарки весь смысл ивент-менеджмента: праздники должны кормить, а не разорять.

Но это в идеале. А в реальности - Вам наверняка доводилось натыкаться на ярмарки? Палатки с пивной рекламой, все из Белоруссии, говядина-конфеты-тапки-мед-халаты вперемешку – и никаких фермеров! Иногда в наших городах уже бывает и получше, но не существенно.

Что же мешает ярмаркам развиваться?

Начнем с фермеров: у них нет ни продавцов, ни упаковочного материала, ни свободной машины с водителем для доставки. Словом, подавляющее большинство хозяйств никак не приспособлено к розничной торговле. Да и сами их производства неритмичны: фермеры часто не могут обеспечить регулярные поставки своей продукции хотя бы даже и в небольших объемах.

Разумеется, все эти проблемы решаются, если ярмарка работает постоянно. Тогда хозяйства успевают настроиться на участие в ней. Разовые же ярмарки фермерам не нужны – увы, таких большинство.

Ярмарка объединяет садоводов, фермеров, жителей близлежащих кварталов, владельцев кафе, пенсионеров, туристов, флористов, розничных торговцев, отельеров, местный средний класс, мастеров коптить, консервировать и перегонять натуральные продукты. Фото Дмитрия Лебедева, некоторые права защищены.Вторая проблема – нестабильность: для того, чтобы праздник с участием бизнеса получил постоянную группу спонсоров и смог жить без государственных денег, ему необходимо хотя бы 5-7 лет проходить в одно и то же время, без вмешательства бюрократии. Этого не происходит. Начальников отраслевых комитетов регионального уровня меняют, как носки, и каждый тащит своих приятелей во все подрядные работы. Две масленицы прожили при одном председателе комитета и подрядчике – три следующие живем с другими.

На фермерах свое внимание не фокусирует никто. Они так неудобны, так неказисты и низкодоходны…

Исключения, конечно, сложились: у некоторых "мероприятий" есть постоянные команды. Но и тут подвох: они не заинтересованы отказываться от бюджетного финансирования, поскольку именно в нем и видят главный смысл всей затеи. Так что пятилетний период постепенной передачи управления событием от госзаказчика некому клубу спонсоров постоянно срывается.

Еще одна общая проблема столь модного теперь ивент-менеджмента – непрофессионализм подрядных организаций и дефицит профессиональных кадров. Некоторым ветеранам фестивалей, спартакиад и маслениц трудно признаться – но факт в том, что почти все они дилетанты. Кто-то из них видит только художественные или спортивные задачи события, кто-то увлекается коммерцией, кто-то реакциями начальства – и все тонет в жирной грязи газонов, шашлычном дурмане, сувенирах и сахарной вате. Плюс алкоголь из-под полы.

На фермерах свое внимание не фокусирует никто. Они так неудобны, так неказисты и низкодоходны…

Еще специфическая для ярмарок сложность. Из-за ошибок менеджмента в позиционировании событий, отчасти по причине тотальной бедности большинства покупателей, ярмарочный ряд воспринимается как стихийный дискаунтер. Сюда приходят искать халявы.

А должен он восприниматься как гастрономический бутик! С выделенными рядами, мясными, овощными, кондитерскими и медовыми, может, ремесленными: кузнечным, гончарным, столярным и проч. С фудкортом, где можно попробовать именно эту телятину и вон ту картошку. С доставкой, чтобы вам было удобно заказать всего, что понравилось, и к удобному часу, не таскаясь с мешками – и продолжить прогулку по любимому городу. С живой музыкой. Когда вы в последний раз слышали с уличной сцены не вульгарный фольклор, а, скажем, профессиональный вокал? Когда нюхали дымок сосновых шишек из самовара?

Мороженое из домашних сливок? Бездрожжевой хлеб? Тройную уху на костре? Представьте это в обратном порядке – или как вам вкуснее?   

Передвижной ярмарочный прилавок - специальная конструкция, созданная в 2015 году сотрудниками Псковского городского театра. Несмотря на надежность и привлекательность такой конструкции, городские власти не захотели воспользоваться этим опытом - остальные участники ярмарки продолжают торговать на ящиках и в палатках. Фото Дмитрия Лебедева, некоторые права защищены.Есть и нечто поценнее качества яств – это ваши личные симпатии к тому, кто вырастил бычка и закоптил его мясо, как вы любите. И к тем деревням, где вырастили все купленные вами овощи – и куда вы выбираетесь погулять. Знакомство с авторами своей еды – самый простой, надежный и красивый ответ на кучу вопросов и о качестве пищи, и об уровне жизни.

Ярмарочная площадь – это арена свободного и самостоятельного представительства локальных отраслевых сообществ, фермерских, творческих, покупательских, рестораторов и отельеров, бог знает, кого еще – где каждый ощущает себя частью общего – частью общества – живого и настоящего.

Именно публичность, открытость сообществ в некоем объединяющем их пространстве и есть город. Именно этот феномен превращает каменные стены и мостовые в европейский город.  В Эрмитаже висит "Ярмарка с театральным представлением" Питера Брейгеля младшего – образец здорового городского духа.

Искусство входит в город через театр. Искусство создает пеструю толпу. Торговая свобода ярмарки делает эту толпу городом. Театр – наиболее яркая модель закрытой публичности, ярмарка – открытой. Брейгель-младший– первый урбанист, действительно понимавший истинную природу города.

Но от абстракций – к реальности: нет никаких локальных фермерских и творческих сообществ, интегрирующих лоскутное одеяло российского города, нет. Давайте представим себе, после воображаемой ухи с самоваром, как бы этот ярмарочный проект стал воплощать отечественный руководитель.

Питер Брейгель Младший. "Ярмарка с театральным представлением". Нидерландская живопись XV-XVII веков. Государственный Эрмитаж в Ленинграде. Репродукция. Источник: РИА "Новости".

Кто бы это был? Председатель комитета по культуре / туризму / тому и другому / чему-то такому же. Ветеран и виртуоз лояльности, глубоко убежденный в чем-то таком, что "все мы с вами должны прекрасно понимать". Главный его инструмент, универсальный, как отмычка – учреждение. На которое тоже поставлен проверенный человек.

Хитрецы добавляют к этому альянсу НКО: тут деньги идут через конкурс – аффилированная общественность теперь особенно любит страдать о превратностях процедур размещения госзаказа по 44 Федеральному закону. Творческие союзы пишут записки и меморандумы (например, Союз театральных деятелей), но от сотен праздничных подрядов не отказываются.

В результате, не до сообществ: процедуры, согласования, "целый ряд аспектов" "в рамках реализации аспектов деятельности" и, конечно, "невозможно переоценить". Получаем гала-концерты, проекции фейерверков на ампирные фасады и весь этот ураган бюджетных излишков. Вот еще пару тройку недель – и он наш.

Государство – даже на празднике – настоящая чума, казенная болезнь.

Государство – даже на празднике – настоящая чума, казенная болезнь. Это острейший дефицит связи с почвой, с живыми интересами местных сообществ, паралич самостоятельности и зависимость от денег начальства, которые оно может не дать вовсе, а может и дать вдесятеро против нужного.

А внешние симптомы казенной болезни – запреты. "Детским садам в Новосибирске запретили приглашать Деда Мороза": хоть ватная, но все-таки борода – а не террорист ли рвется в наш детсад? Вправе ли озаботиться депутаты?  

Если бы у праздника было 5-7 лет стабильного ухода и роста, как у газона – нет, депутаты были бы не в праве и ни при чем. А праздник стал бы механизмом гражданского общества. На колу мочало.

С наступающим!